Из старого - первого :
ОРДЕНСКИЙ замок Нойхаузен (Гурьевск) не пользовался большой известностью в Пруссии. О нем нет специальных исторических исследований и научных трактатов, каких удостоились, например, Кенигсберг, Бальга, Лохштедт и Инстербург. Не отличался он и архитектурной изысканностью внешних форм и интерьеров. Здесь не принимались судьбоносные решения войны и мира, не заключались торговые соглашения и союзнические договоры и. никогда в древности не велись боевые действия.
Возведен он был на одиннадцатом километре к северо-востоку от Кенигсберга в 1292 году, когда уже закончилось формирование городских образований Кенигсберга — Альтштадта, Кнайпхофа и Лебенихта. Принадлежал он первоначально епископу Земланда, являясь одновременно и «домом отдыха» его служителей.
После реформации, с 1525 года, замок стал собственностью и местом первоначального проживания первого герцога Альбрехта Бранденбургского, при котором были возведены новые замковые постройки, Вскоре официальной владелицей замка стала вторая супруга герцога, умная и строгая Анна Мария, герцогиня Брауншвейгская, жившая там вплоть до своей кончины в 1568 году. В этом же замке в 1553 году родился их сын, последний герцог Пруссии Альбрехт Фридрих, который провел здесь почти всю жизнь, отрезанный от всего мира по причине своего помешательства, окруженный многочисленными опекунами и слугами.
Орденская хроника повествует и о таком факте: замок Нойхаузен долгое время был убежищем известного европейского алхимика Пауля Скалиха, осужденного церковными законами.
Традиции замка как места для отдыха, охоты и пиров сохранил и последующий его владелец, теперь уже курфюрст Георг Вильгельм, сделав его своей летней резиденцией. Об этом свидетельствует и состав замковых построоек и помещений тех лет — мельница, пивоварня с солодовней, бродильный и винокуренный цеха, конюшня, навесы для карет, повозок и саней, пивные трактиры, приемные, гостевые залы и комнаты, прачечные, закрома и амбары, подвалы и ледники.
Наряду с этим замок сохранял и сторожевую функцию, о чем свидетельствуют водные рвы с подъемными мостами, мощные стены с бойницами и подъемными воротами, наличие постоянного гарнизона.
Большую известность в тогдашней Пруссии имела уникальная замковая серебряная посуда и винные бокалы в виде рога для пороха и мушкеты с многочисленными чеканными охотничьими эмблемами. Впоследствии они стали экспонатами берлинской художественной галереи и музея династии Гогенцоллернов вместе с ритуальными альбомами, где были запечатлены имена и стихи гостей, пивших вино из «мушкеты».
В последующие столетия замок сохранил свое «дачное» назначение. Его изменил только король Фридрих Вильгельм III, когда подарил замок за заслуги перед отечеством Фридриху Вильгельму фон Бюлову, участнику освободительного похода 1813-1815 гг., против Наполеона. Его боевой путь как союзника русских войск был отмечен битвой народов под Лейпцигом, сражениями под Денневитцем (Германия), Лионом и Парижем. За победу под Денневитцем ему было пожаловано звание графа фон Денневитца, а позднее и должность командира прусского армейского корпуса. Умер граф в своем поместье Грюнхоф (Рощино Зеленоградского района) в 1816 году, там и похоронен в беломраморном мавзолее, следов которого сейчас найти не удалось.
В середине XIX века замок был куплен у потомков Бюлова графом Люккнером, при котором он окончательно утратил военные функции. Были засыпаны рвы, заложены кирпичом бойницы, построены стационарные мосты, и в то же время была «подчернута» его курортная функция, путем расширения зоны парка.
Бомбовые удары, огонь орудий тяжелой артиллерии и штурм замка подразделениями 192-й стрелковой дивизии под командованием полковника Басанца Луки Герасимовича 28 января 1945 года превратили большинство замковых сооружений в руины. Начиная с 1946 года, сохранившиеся замковые помещения и подвалы использовались под склады воинских частей, размещения строительно-монтажного управления и механизированной колонны. Часть разрушенных старинных флигелей была восстановлена, некоторые полностью разрушены, а на их месте поставлены новые корпуса. Нынешний облик его как памятника архитектуры, зарегистрированного только в 1977 году, существенно отличается от довоенного. Нет уже старого роскошного парка и террас, исчезла с ворот орденская и герцогская геральдика, да и функция его сейчас совсем иная.
Но есть у замка и другая не менее интересная история, берущая начало с 1969 года, когда в польской газете «Курьер Польски» было опубликовано сенсационное сообщение, касавшееся замка Нойхаузен. Вот краткое его содержание.
«Я не хочу, чтобы меня считали искателем популярности и поэтому прошу не опубликовывать мою фамилию (в статье он назван Юзеф Я. Прим. А. О.). Я желаю лишь исполнить свой общественный долг...
В мае 1940 года я был вывезен из Лодзи на принудительные работы в лагерь, в окрестности Мариенбурга (Мальборка, Польша. Прим. А. О.). Потом меня отправили в Нойхаузен. Я работал в замке, который принадлежал старой графине. У нее был муж майор в отставке Массов.
Замок в Нойхаузене относился к системе пяти замков, расположенных в окрестностях Кенигсберга. Я посещал эти замки, так как муж графини часто брал меня в качестве кучера своей брички. Хорошо зная немецкий, я без труда понимал разговоры, которые иногда велись при мне.
Хорошо помню, что в мае 1944 года я вез этого немца в замок Кенигсберга... С собой он имел свиток каких-то пергаментов... На месте я увидел владельцев остальных четырех замков. Вместе они собирались только в исключительных случаях. Что они обсуждали, я, разумеется, не мог знать. Но на обратном пути Массов сказал мне, что получил крупную сумму денег, отчего был очень доволен и очень болтлив. Я понял, что деньги он получил за старые планы замков, которые должны были стать местом размещения ценных грузов... Вскоре семья Массова уехала, и я его больше не видел. И тогда приехали семнадцать итальянских солдат, два немецких вахмистра и фельдфебель, которые приступили к работам в подземельях замка.
Однажды в сентябре 1944 года я пробрался на чердак конюшни и видел грузовик, на котором привезли более десяти больших ящиков. Их внесли в подземелье»...
Это сообщение заинтересовало тогда Калининградскую геолого-археологическую экспедицию, занимавшуюся поиском художественных ценностей на территории области. Сотрудники ее установили связь с Юзефом Я. и получили дополнительную информацию. Так, во время работ команды, которую видел Юзеф Я. в замке существовал специальный режим. Работникам замка разрешался проход за водой в дворовый колодец и конюшню только в определенные часы. Этот порядок контролировался фельдфебелем. На территорию замка привозились керамический кирпич, цемент, щебень и гравий, а в крытых брезентом машинах вывозился грунт. В конце специального режима, к удивлению работников замка, начались ремонтные работы с штукатуркой стен и частичным бетонированием потолков.
Замок после отъезда Массова перешел во владение Э. Коха, который два или три раза посещал его за это время.
Поисковые исследования в замке начались в сентябре 1969 года изучением описаний довоенных справочников, опросом старожилов и участников штурма Нойхаузена. Сопоставление схемы, присланной Юзефом Я. с натурой показало полное их совпадение. Письмо германского искателя Георга Штайна о возможности захоронений художественных ценностей в замке еще более убедило, работников экспедиции в целесообразности поискового исследования. И оно было проведено. Тогда я впервые увидел мощные средневековые большепролетные своды замковых подвалов, опиравшихся на массивные «пальмовые» колонны, стены подвалов из крупноразмерного бутового камня и «слоеные» керамические пристройки с внутренними тайными ходами.
Конечно, без специальных подъемных механизмов тогда невозможно было разобрать многочисленные завалы бутового камня и отрыть полнопрофильные шурфы на местах геофизических аномалий, не говоря уже о бурении даже на небольшие глубины. Поэтому проведенные тогда работы не могли ни подтвердить, ни опровергнуть заявление Юзефа Я.
В последующие годы не раз предпринимались попытки разгадать тайну замка Нойхаузен, но извечная нехватка сил, средств, технического оснащения и научного потенциала не позволили это сделать. Замок, как поисковый объект, был закрыт в 1983 году, причем было объявлено о нецелесообразности проведения дальнейших работ, хотя ни тогда, ни сейчас у работников бывшей экспедиции нет уверенности в правильности этого шага.
В связи с этим и открывшимися новыми обстоятельствами Калининградский координационный Центр намерен продолжить поисковые исследования в замке Нойхаузен и надеется на помощь тех, кто располагает сведениями и документами по его древней и новой истории, объемно-планировочному и конструктивному решению. Контактный телефон 45-04-81.
Авенир ОВСЯНОВ, старший научный сотрудник Центра.