Рассказ участника штурма.

Боевые действия на территории Восточной Пруссии, рассказы, исследования, фото
Аватара пользователя
logo
ebay-копипастер
Сообщения: 5831
Зарегистрирован: 07-09-2004 05:00:00
Откуда: НН
Благодарил (а): 1407 раз
Поблагодарили: 1307 раз

Re: Рассказ участника штурма.

Сообщение logo »

http://iremember.ru/minometchiki/kazant ... tsa-3.html

Казанцев Николай Дмитриевич

В начале 1945-го года я стал командиром минометной роты. Это случилось в Восточной Пруссии. Тогда в войсках на передовой происходила интересная штука – люди, которые непосредственно воевали всю войну, и по годам были старше, отправлялись в тыл, их стремились как-то приберечь. И нашего командира роты, намного меня старше, также решили направить в распоряжение штаба. Так что ротный вызывает меня как-то и говорит: «Коля, меня отправляют в тыл, а я тебе передаю роту». Спрашиваю, как же у меня без опыта получится командовать. Тот отвечает, что раз во взводе получалось, то и в роте все будет хорошо. Здесь даже проще, ведь в роте не только солдаты в подчинении, но и офицеры. Ну и вот, в Восточной Пруссии начались тяжелейшие бои, приходилось неоднократно отбивать атаки противника, за что в феврале 1945-го года меня наградили Орденом Отечественной войны II-й степени. Затем был Кенигсберг, на подступах к которому стояли мощнейшие форты. На нашем направлении располагался форт «Шарлота», перед которым был вырыт противотанковый ров, залитый водой. И вот в один прекрасный момент нам надо было преодолеть его. Благодаря героизму тех людей, которые непосредственно сделали переправы через этот ров, появилась возможность кинуться вперед. Этим воспользовался стрелковый командир взвода, который зашел в тыл противника и уничтожил огневую точку, мешавшую продвижению наших войск. Причем сделал он это прямо перед нашим наступлением. При этом живой мужик остался. Моя же рота уничтожила две пулеметные точки противника и противотанковую пушку. Непосредственно в самом городе мы пробыли примерно двое суток. Бои были страшные. Мне за штурм Кенигсберга вручили Орден Отечественной войны I-й степени.
Потом нашу 126-ю Горловскую стрелковую дивизию направили в район порта Пилау. Там справа находились болота, а слева залив Фришес-Хафф, по которому суда проходили к Кенигсбергу. И нам была поставлена задача взять этот порт, который имел важное стратегическое значение. При этом нас обстреливали немецкие корабли, стоявшие в заливе. Но мы, несмотря на сильный обстрел, упрямо пошли вперед. Взяли 17 апреля 1945-го года город Фишхаузен. Штурм проводился ночью, так что нас пробомбили свои же самолеты У-2. Мы слышали о том, что на таких самолетах летали девушки-летчицы, поэтому кричали в небо: «Девки, что же вы делаете?!» Но до самого порта Пилау мы не дошли, потому что приказали возвращаться к Кенигсбергу, и пошел среди солдат и офицеров слух о том, что нас бросят на Японию, но туда нас так и не отправили, так что мы сидели в Восточной Пруссии. Здесь был поставлен такой приказ – прочесывать леса, потому что в них осталось много немцев, и они делали даже такие гадости, что запугивали местное население. Мол, русские заняли какой-то населенный пункт, раздевали женщин и насиловали. Даже показывали запуганным людям какие-то фотографии. За все время на фронте я единственный раз столкнулся с неприличным отношением к женщинам – со своим связными вошел в один дом, а на кровати лежит голая женщина средних лет. Сказал я ребятам, мол, давайте-ка отсюда уходить. Когда нам сказали о том, что Германия капитулировала, наша рота в то время как раз охраняла штаб немецкого корпуса, который сдался раньше. Причем мы защищали их от того, чтобы наши же ребята не хамили, и не было никаких эксцессов. Сообщили о том, что Берлин взяли, немцы капитулировали. Мы первое время даже не поверили, мол, немцы нам по новостям четыре года капитулируют, но при этом все никак не сдадутся. Когда же выяснилось, что это правда – радость поднялась великая. Затем мы поняли, что война все-таки еще идет, потому что многие небольшие отряды противника не подчинялись приказу о капитуляции, продолжали прятаться и воевать. Но с этого ничего не выходило, в 1945-м году мы хорошо умели воевать.
Вложения
1.jpg
Аватара пользователя
logo
ebay-копипастер
Сообщения: 5831
Зарегистрирован: 07-09-2004 05:00:00
Откуда: НН
Благодарил (а): 1407 раз
Поблагодарили: 1307 раз

Re: Рассказ участника штурма.

Сообщение logo »

Мамун Николай Степанович

http://iremember.ru/pulemetchiki/mamun- ... tsa-3.html

Дальше мы вошли в какой-то район Восточной Пруссии, и на нашем пути встретилась школа. И меня там ранило осколком в шею, незначительно, только кожу побило и ничего не задело, просто крови вытекло множество. Это мое первое ранение, попал в армейский госпиталь, там пробыл всего недели две, дальше начал помогать в хозвзводе как выздоравливающий, картошку чистил и так далее. Затем был направлен в 806-й стрелковый полк 235-й Витебской Краснознаменной ордена Суворова стрелковой дивизии, к ставшему родным пулемету «Максим». Нас тренировали идти на Кенигсберг. Мы по ночам рыли траншеи, делали противотанковые рвы, о наличии которых у врага знало наше командование. А днем наступали на эти укрепления. Использовали боевые патроны, были и танки, все как положено. В ходе учений у нас в полку выбыло из строя двенадцать человек, при эти потери считались нормальными для подобных учений. Так нас тренировали две недели. Потом 6 апреля 1945-го года начался штурм города. Было поставлено столь много наших орудий, что на каждый квадратный метр позиций противника падал снаряд. И последними были залпы «Катюш», я насчитал восемь таких залпов, а в полдень мы пошли в атаку. Перед нами имелось два противотанковых рва, у первого были зацементированы стены, в него запущена вода, шесть метров ширина, и дальше их линия обороны. Позади первой линии обороны также шел противотанковый ров, правда, грунтовой. И когда нас подняли в атаку, саперам была команда лестницы перекидывать через рвы. На участке наступления нашего полка было переброшено шесть или семь лестниц. И один солдат сорвался на моих глазах с ручным пулеметом вниз. Кричит из воды: «Братцы, спасите!» Но кто будет этим заниматься, нужно перебежать через ров под пулями. Что с ним было и как, ничего не знаю. В первой линии траншей немцы лежали на дне, глаза навыкат, из ушей и изо рта кровь – такая сильная у них была контузия после нашей артподготовки.

Здесь боя практически не было, только небольшие стычки местами. Собрали свой станковый пулемет «Максим», но катить его нельзя, потому что впереди одни рытвины и воронки от снарядов. А ведь «Максим» весит 64 килограмма, его далеко не унесешь. Да еще и коробки из-под пулеметных лент. Но при этом тащить надо, мы понесли пулемет дальше. Самое главное – нужно выйти из-под обстрела вражеских орудий и минометов, первые наши танки были уже в пригороде, а пехота попала в «мертвую» зону, и поэтому все побежали вперед, пока враг не перенес свой огонь на нас.

На нашем пути находился мощный подземный форт, в котором находилось двести немцев, он был зарыт в холм, на котором посадили деревья, а внутри находилось двухэтажное здание. Наш бег могли остановить, но проведенная артподготовка была настолько сильная, что там ничего не осталось, вместо деревьев только одни щепки и пеньки. Так что никто не открыл по нам огонь.

Ну, мы подошли к пригороду, смотрим, патроны на исходе, и тут приказ: «Окопаться!» Только выкопали окоп, как прибежали связисты от наших артиллеристов. Мы попросили открыть огонь по вражеским огневым точкам в пригороде, особенно «Катюш» ждали. И в этот момент полковые артиллеристы, два расчета, решили выкатить свои 76-мм орудия на прямую наводку, галопом выскочили на мост, и сделали по врагу один выстрел. Ну, в этот момент связисты сообщили координаты артиллерии, «Катюши» как дали залп, что тот в окоп или заросшую канаву, в который мы пытались затащить «Максим», забросило взрывной волной от реактивных снарядов пулемет. Что случилось с нашими артиллеристами, до сих пор не знаю. Мы же после залпа еще полчаса посидели в этой канаве, и тут налетели американские самолеты, отбомбились по противнику, но один самолет сбросил груз на нас. Командир роты выпустил в воздух ракету. Но сумка с остальными ракетами была у ординарца вместе с лопатой и противогазом, ротный двигался налегке, и имел только одну ракету в ракетнице. Так что видел летчик красную ракету или нет, большой вопрос. Но, Слава Богу, на нас осколков не попало. Поднесли боеприпасы, дальше раздалась команда: «Вперед!» Только из этой канавы вылезли, и начали бежать, но тут одному подносчику, на его пути оказалась противопехотная мина, которая была соединена проволокой или веревкой с другими минами, оторвало ногу. После серии разрывов мы двигались осторожно, перешли это минное поле, начался пригород, и в двенадцать часов ночи подошли вплотную к Кенигсбергу. Пришел приказ окопаться, боеприпасов уже нет. Принесли сразу же обед, ужин и завтрак. Старшиной роты был Галямов, татарин, он принес нам паек и рассказал, что мы прошли мимо замаскированного форта, в котором сидело множество немцев. Потом по нему вечером прямой наводкой из тяжелой артиллерией били, но снаряды так и не смогли бетон пробить. Решили дело струи из огнеметов, которые выпустили с близкого расстояния. После этого немцы сами в плен сдались.

Наутро говорят, мол, ждите, противник будет капитулировать. Да еще и приказали нам, грязным и завшивевшим, подшить белые воротнички. Враги же в восемь часов на нас пошли в наступление. Мы тогда по подвалам сидели, дома были от бомбежек развалены, и не знаю, чтобы бы было, но всех спасли опять же огнеметчики, как начали огнем бить, что в итоге враг откатился назад.

Дальше мы вышли на какой-то перекресток дорог, где приказали установить пулемет, а куда ты его поставишь, надо же где-то окопаться. Увидели рядом огромные стекла, это были здоровые магазины, полки которых ломились от товара, заходи и бери, что хочешь. Ящиками и мешками забили эти окна и сделали амбразуру для «Максима» на нижнем этаже двухэтажного торгового здания. Бронебойно-зажигательными пулями подбили две легкие бронемашины, и все, затишье. Потом слышим, где-то немцы говорят, но непонятно, откуда. Оказывается, под нами был подвал, в который вела глухая дверь, как на кораблях, задраивавшаяся изнутри. Подошел я к командиру расчета старшему сержанту Сергею Даниловичу Дейнеру и говорю: «Слушай, что-то чересчур близко немецкая речь слышна». Он обошел кругом здание, увидел подвал, ну, пулемет сняли и стволом вниз направили, но в подвальном помещении в окнах решетки стояли и туда не ствол не просунешь. Тогда наши товарищи из расчета кричат и стучат в дверь: «Хенде Хох! Сдавайтесь!» Но никто не реагирует. Тогда я предложил: «Сережа, давай бронебойными дадим по этим дверям». Изрешетили эти двери, и тут по нашему повторному предложению немцы начали выходить. В результате двести пятьдесят человек сдались в плен. Ну, нас за это отметили Орденом Красной Звезды, которым наградили каждого в расчете, а Дейнеру вручили Орден красного Знамени, и все мы получили благодарность от Верховного Главнокомандующего Иосифа Виссарионовича Сталина.

Дальше очередной бой, была дана команда установить пулемет на второй этаж, потому что будут снова идти бронемашины. Зарядили ленту бронебойно-зажигательных патронов. Один броневик подбили, а второй появился откуда ни возьмись, мы его даже и не видели, и выстрелил по нам. Хорошо хоть, что не разорвался снаряд – это была болванка. А у немцев трубы были выложены кафелем, мы же установили «Максим» на окне стволом вниз. И моему подносчику отрубило куском кафеля ухо, а мне попало под мышку. Вот так закончился для меня штурм Кенигсберга.

Дальше медсанбат, лежал в Двинске в госпитале. А потом опять в свою же часть. Мы тогда воевали в районе Пиллау. Так что до Берлина я не дошел, но третье ранение получил, за пулеметом сидел, осколком отрубило гашетки и оторвало кончики пальцев на правой руке. Я сноса лежал в госпитале, на этот раз в Шауляе. Войну окончил в городке Гросс-Борн. Затем нас перевели в Германию, где мы простояли до конца 1945-го года, до самого Нового года.

Рассказ интересен тем, что:
"В ночь на 4 апреля главные силы дивизии заняли исходное положение для наступления:
1-й батальон 806-го стрелкового полка сменил 5-ю роту 732-го стрелкового полка на рубеже отметка 29,8, изгиб реки Вирр-грабен 0,3 км восточнее отметки 29,8;
2-й батальон 806-го стрелкового полка занял вторую траншею южнее Штриттками;
1-й батальон 801-го стрелкового полка сменил 4-ю роту 732-го стрелкового полка на рубеже дороги юго-западнее г. дв. Танненвальде;
2-й батальон 801-го стрелкового полка занял вторую траншею, юго-восточнее Штриттками;
732-й стрелковый полк — второй эшелон дивизии — расположился в районе юго-восточнее платформы Гольдшмиде

Ветеран воевал в этом полку и наступал вдоль Советского проспекта к центру Кёнигсберга.
Подробный отчет наступления 235 дивизии тут:

http://militera.lib.ru/science/boy_stre ... ii/14.html

Есть описание действий дивизии в статье на форуме:
ОСАДА КАЗАРМ КВАТУ
https://forum-kenig.ru/viewtopic.php?f=9&t=857

Интересный рассказ, особенно интересно про 5-й форт глазами участника.
Вложения
1.jpg
2.jpg
3.jpg
Аватара пользователя
logo
ebay-копипастер
Сообщения: 5831
Зарегистрирован: 07-09-2004 05:00:00
Откуда: НН
Благодарил (а): 1407 раз
Поблагодарили: 1307 раз

Re: Рассказ участника штурма.

Сообщение logo »

Мулер Мовша (Михаил) Самуилович

http://iremember.ru/pulemetchiki/muler- ... tsa-3.html


А в феврале 1945 года у меня был момент, что я чуть не потерял самообладание.
В наступлении, я с одним пулеметным расчетом слишком углубился в немецкий тыл, и когда мы попали под огонь своей артиллерии, нам пришлось отойти назад. Подошли к какому-то небольшому селению. Стоят два двухэтажных кирпичных дома, а в метрах пятидесяти от них несколько немецких землянок. Нас было всего восемь человек, и мы решили до наступления темноты не атаковать, а замаскироваться в подвале одного из домов.
На рассвете мы вышли к своим позициям и видим следующую картину. Лежит так ровно в ряд, в одну шеренгу, цепь наших убитых бойцов, человек пятьдесят. И все на одной линии, будто их так специально положили…И от этого зрелища можно было сойти с ума на месте…
Конечно, самым боевым и надежным было только чисто русское пополнение, а именно: ребята – сибиряки и уральцы, это были настоящие надежные бойцы.
Возрастной аспект в пехоте большой роли не играл, попал с маршевой ротой на передовую – значит судьба твоя такая, а жизни твоей цена копейка, но многие командиры сами, по своей инициативе, старались пожилых солдат отправить хотя бы в батальонный тыл, чтобы сберечь…
Отношения между бойцами в роте были товарищескими, ведь все красноармейцы, дети разных народов, люди разной довоенной судьбы, оказывались в одной упряжке, перед лицом неминуемой смерти, и тут многое из прошлого уже казалось несущественным.
Что там между собой выяснять, когда до смерти каждый день рукой подать.
Кстати бывало, что на переформировках пехота конфликтовала с танкистами, которые всегда держались высокомерно, что-то корчили, считая себя элитой и поголовно героями. Дело доходило до драк. А возвращаемся на передовую, смотрим, как этих бедных танкистов жгут и подбивают пачками в каждой атаке, так сердце от жалости к этим ребятам сжималось.
Помню, как брали Цинтен в 1945 году. На выезде из города стоял танк Т-34, метрах в сорока от меня. Немцы влепили болванкой прямо в башню танка, так сразу три танкиста из него выскочили и ползком по земле к домам, а немцы продолжают гвоздить болванками по этому подбитому танку…И думаешь в эту минуту, слава Богу, что я в танкисты не попал.

– С каким оружием вы воевали?
Так вооружались тем, что валялось под ногами.
Свой пистолет я тоже заменил на трофейный, и был у меня прекрасный, мной любимый вальтер, который я взял у убитого немецкого офицера.
Был еще дамский браунинг, но долго он у меня не прожил. Взял я его в Восточной Пруссии, в бою, с пленного офицера, причем, старшего. Мы в атаке захватили линию немецких траншей, я стою над траншеей, а мои бойцы внизу зачищают, и вроде всех немцев там перебили, но вдруг в десятке метров от меня резко поднимается немец с поднятыми руками. Я машинально нажал на курок, дал короткую очередь из автомата, но не попал. Подхожу к нему - стоит офицер в звании оберст- лейтенанта( это соответствовало нашему званию – подполковник). Показываю ему дулом, мол, руки отпусти. Спрашиваю – Оружие есть?, и он достает этот браунинг. Показываю ему жестами – «Есть запасная обойма?» он меня понял, и отдал вторую обойму, она у браунинга на восемь патронов. Потом этого офицера отправили в тыл, а мы пошли дальше вперед.
И ведь кто-то за этого пленного неслабый орден отхватил.

Продвигаемся и попадаем под прицельный немецкий огонь.
С ординарцем кинулись на землю, где – то за десять минут окопались, лежим, ждем, и тут он меня просит – Товарищ старший лейтенант, пистолет трофейный дайте посмотреть.
Я дал, он его в руках повертел, а потом нажал на курок, и пуля пролетела прямо возле моего уха.
А на следующий день комбат меня спрашивает – Мне сказали ты пистолет какой-то особенный раздобыл. Дай поглядеть…, и с концами, так он у комбата и остался…
И еще два ранения я получил зимой 1945 года во время нашего наступления в Восточной Пруссии.

– И о них, если возможно, расскажите подробно.
– Первое ранение - легкое, получил в январе, в первые дни наступления, а точнее - 19-го января. В каком-то населенном пункте мы нарвались на немецкий танк тигр, и тут уже выбора не было, бойцам пришлось спрятаться в домах, по подвалам.
Я вместе с нашим замполитом батальона, молодым евреем в звании капитана, укрылся в полуподвале, мы прижались друг к другу, но танк выстрелил прямо туда.
Снаряд, наверное этот был бронебойный, прошил две тоненькие стенки, затем прошел через тело замполита, и разорвался только ударившись о каменную стену.
Я почувствовал удар в голову, а затем все вокруг поплыло перед глазами.
Мне осколок снаряда попал прямо под левый висок, но не убил, да еще вдобавок была контузия, но главная беда была в том, что из-за этого осколка я не мог открыть рот, мне заклинило челюсть. А погибшего замполита до сих пор забыть не могу, так его жаль, ведь какой парень был замечательный, смелый, порядочный…
Через десять дней я ушел из полевого госпиталя, мне дали направление в отдел кадров штаба какой-то стрелковой дивизии, ведущей бои в районе Куриш – Гафф.

Но пока я искал этот штаб, немцы перешли в контрнаступление, и везде царила неразбериха. Немцы развернули крупнокалиберные морские орудия своей береговой обороны в сторону суши и били по нашим частям, и такой снаряд на мелкие черепки разносил двухэтажные кирпичные дома. В этом бардаке я прибился к какому-то полку, который уже состоял из разрозненных подразделений. В штабе батальона меня соединили по полевому телефону с командиром полка, и я доложил, что я, старший лейтенант Мулер, возвращаюсь в часть после ранения, и прошу зачислить меня в этот полк. А куда мне было еще идти? В пятистах метрах впереди немцы, а ходить по корпусным тылам и искать какой-то штаб - зачем?, какая разница, где воевать, если уже оказался на самой передовой. Комполка мне говорит – Ладно, принимай взвод под командование- Почему взвод, я пулеметной ротой все время командовал- Хорошо, принимай стрелковую роту. Затем, по телефону, я продиктовал свои данные кому-то из штабных ПНШ, или старшему писарю, но, судя по моему наградному листу на орден Красной Звезды, они в штабе этого 633-го стрелкового полка 157-й стрелковой дивизии, кое-что напутали, например, записали меня Муллером, добавив в фамилию лишнюю букву л, и зачислили меня в штат командиром взвода, вместо должности командира роты.
Но это и не так важно. А рота, которую мне выделили, оказалось сводной, в ней всего 40 красноармейцев и сержантов из разных подразделений, и один офицер, совсем желторотый младший лейтенант. Два станковых пулемета максим.
Правда, ночью привели пополнение, человек тридцать молдаван, все в возрасте 30-35 лет, но от них толку было мало, это не бойцы.
И до следующего ранения я командовал этой сводной стрелковой ротой. До 23-го февраля…
Мы ночью вышли к железной дороге и после короткого боя немцы убежали. Мы закрепились прямо у полотна, я по связи доложил в штаб полка, что занял новый рубеж.
Утром появились три немецких танка, остановились напротив нас метрах в ста, и сразу все мои молдаване кинулись бежать в лесок, находившийся за нашей спиной метрах в сорока.
А за ними ринулись в лес и все остальные.
Я остался один, и побежал вдоль полотна на правый фланг. А ближний немецкий танк ведет дулом за мной. Боковым зрением вижу, что метрах в двадцати, слева и параллельно мне, в одном направлении за мной, бежит мой солдат. Я успел упасть на землю за секунду до выстрела танкового орудия, и выпущенный снаряд попал прямо в этого солдата.
Оглянувшись, я увидел вместо трупа бойца только кучу тряпья, и две почки, над которыми шел пар. И больше ничего не осталось от человека.
Танки развернулись и отошли, без выстрелов, а я пошел в лес, стал матом выгонять всех назад, на позиции. Угрожал всех трусов и предателей пристрелить на месте, и еле-еле выгнал своих бойцов из леса к полотну… Хотя, если объективно подумать, а чем бы мы эти танки сдержали, пойди они вперед? Нас бы просто передавили за одну минуту…Но отступать назад мне было с ротой никак нельзя, тем более уже доложил в штаб, а захвате железки…
Я снова расставил людей, пулеметные расчеты, и побежал вправо, где на путях стоял пустой товарный вагон, хотел проверить, что и кто находится у нас на флангах.
И уже за вагоном, как будто из под земли, вырастают два немца с поднятыми вверх руками.
Я, держа их на прицеле, подхожу к ним. И вдруг удар в бок. Упал в кювет, как подкошенный, ищу рану, и не могу рукой нащупать, где входное отверстие…Понял, что это меня снайпер снял. Стал пытаться сам себя перевязать, и тут замечаю, что ко мне бежит один из моих бойцов.
Ору ему – Ложись!, но поздно, и его снайпер срезал с первого выстрела.
Кричу своим, чтобы развернули оба пулемета и выпустили по ленте по ближайшему лесу.
Бойцы так и сделали, и после этого выстрелов больше не было. Меня вытащили, на шинели отнесли в санбат, откуда эвакуировали в тыл. В госпитале в Каунасе сделали рентген, и на снимке увидели, что разрывная пуля снайпера раздробила мне часть тазобедренного сустава и насчитали 45 фрагментов от разрывной пули и костных обломков. У меня начался сепсис, целый месяц температура не снижалась меньше 40 градусов, все врачи ждали, когда я умру, но через день мне делали переливания крови. Боли были страшные, я не мог из- за них даже пошевелиться, и уже сам был не в силах выносить эти муки и просил – убейте меня!.

Из Каунаса меня отправили в санпоезде вглубь страны, но в Смоленске в связи с тяжелым состоянием меня сняли с поезда и привезли в один из местных госпиталей, где меня сразу взяли на операционный стол, уже никому нечего было терять. Операция длилась четыре часа, а на следующее утро мне хирург принес кусок от разрывной пули.
После операции я четыре месяца пролежал без движения, на спине, в корсетном гипсе, из Смоленска мне переправили дальше, в Калинин, где я учился ходить на костылях.
В сентябре 1945 года меня комиссовали из армии как инвалида 2-й группы, и из калининского госпиталя я вышел хромым, только опираясь на палочку. Вернулся к семье во Фрунзе, а еще через год мы уехали домой, в Минск.
Аватара пользователя
logo
ebay-копипастер
Сообщения: 5831
Зарегистрирован: 07-09-2004 05:00:00
Откуда: НН
Благодарил (а): 1407 раз
Поблагодарили: 1307 раз

Re: Рассказ участника штурма.

Сообщение logo »

Немойтин Иосиф Борисович

http://iremember.ru/pekhotintsi/nemoyti ... tsa-5.html

В общем, с горем пополам наступали дальше, и дошли до косы Фрише-Нерунг, это юго-западнее Кенигсберга. Подошли мы к косе, а там заняли оборону власовцы. А немцы на баржах, на пароходиках, на катерах, на лодках эвакуировали свои войска на косу. Но беда для немцев была в том, что 2-й Белорусский фронт к тому времени уже занял город Данциг и отрезал им пути к отступлению. Немецких войск на косе было – до предела. И орудия там были, и зенитки, и танки. А власовцы оборонялись в начале косы, да так яростно оборонялись! Поэтому подтянули нашу артиллерию, как дали по ним! Власовцы стали убегать, и мы прижали их к морю. Немцы сами уплывали на судах, а их эвакуировать не стали. В том месте власовцев набралось больше полтысячи, построили их в колонну и повели в плен. А наши солдаты выстроились сбоку – у кого в руке ножка от кровати, у кого нагайка, у кого железка. Били власовцев до смерти, столько там их поубивали! Они просили пощады, орали: «Мы русские, мы русские!»

После этих боев нас расположили севернее Кенигсберга, между Кенигсбергом и Пиллау. Кенигсберг бомбили страшно. Я как-то стал считать, сколько наших самолетов участвовало в налете – досчитал до двухсот бомбардировщиков, дальше считать не стал. Идут, идут, идут – небо черно от самолетов! Становятся в круг, и пошли бомбить, делают по четыре захода каждый. А сколько там было наших орудий – к Кенигсбергу стянули всю артиллерию 3-го Белорусского фронта, били немцев беспощадно.

В конце боев под Кенигсбергом мы стояли в обороне, там была такая высотка, метров 25-30 над уровнем моря, а в длину и в ширину метров по 150. Командир полка говорит командиру батальона: «На этом пупе надо сделать наблюдательный пункт. Должно приехать большое начальство, будут смотреть, как штурмуют Кенигсберг». Меня с ротой поставили туда рыть траншеи, обустраивать укрытия. Кроме моей, там работали еще две роты. Всю ночь копали, строили, а утром на «виллисах» стало съезжаться начальство – полковники, генералы и все идут туда. А еще раньше, когда я был командиром взвода пешей разведки, то у меня во взводе был один сержант. Потом его ранило, он попал в госпиталь, а тут я вижу его в охране какого-то генерала! Он узнал меня, а я его, говорю ему: «Пойдем, покурим». Спустились в траншею, там рядом еще был блиндажик небольшой. Стали вместе с ним, только закурили, и тут немец запустил «скрипача». «Скрипачами» мы называли реактивные мины, которые немцы запускали прямо с земли, летели они километра на три, а внутри был мощный заряд. Когда такая мина летит, то издает звук «пипии-пипии!» И такой «скрипач» как врезал в эту гору! В один момент погибло тридцать человек. Одних офицеров и генералов в траншее было человек двадцать – их почти всех перебило! Этому сержанту осколок попал в лоб, а мне осколки попали в руку, выше локтя. Он облокотился на край траншеи, кровь течет, а я сам очухаться не могу, потому что контузило. Я ему кричу: «Николай! Николай!» А он стоит – уже готовый. Тут подбежали артиллеристы-сорокапятчики (они недалеко стояли), начали вытаскивать этих генералов, офицеров. Ко мне подскочили, разрезали шинель, наложили жгут. Хотели меня положить на носилки, но я пошел пешком, тут медсестра откуда-то взялась: «Пойдемте, я Вас отведу в медсанроту». Попал в медсанроту даже не своего полка, оттуда меня отправили в медсанбат нашей дивизии, там был доктор, майор Мегрелишвили. Мы до этого часто с ним встречались, потому что он часто ездил в медсанроты, обследовал передвижные столовые, походные бани, смотрел, нет ли больных среди личного состава. Он меня узнал и говорит: «Знаешь что? Давай-ка подождем с твоими осколками. Чтобы их вытащить, надо пороть всю руку. А так они могут завуалироваться и мешать тебе не будут». Он даже привел мне один случай, что кого-то подстрелили, и пуля попала в мягкие ткани. И только лет через десять, когда этот человек обратился к врачам с жалобой на боли, то оказалось, что там пуля и ее успешно вырезали. Пять мелких осколков попало мне в правую руку, и они сидят там до сих пор, один осколок даже могу прощупать – он торчит под кожей. Осколки эти небольшие – один размером как горошина, второй чуть больше горошины, а остальные меньше горошины. Они беспокоят меня до сих пор, я предсказываю любой дождь или снег за два-три дня – рука болит невыносимо, прямо опускается.

Пролежал я в медсанбате две недели, штурм Кенигсберга закончили без меня, последний день боев был, по-моему, 27 апреля. Войска стали сворачиваться, а два полка из нашей дивизии повернули на Пиллау – там бои продолжались и закончились только 1 мая. Нас расположили в Кенигсберге на стадионе, там были поставлены палатки, вырыты землянки. Вскоре дали команду готовиться к маршу, и никто не знал, куда нас отправляют. Многие думали, что нас повезут домой, люди расслабились.
Вложения
1.jpg
Аватара пользователя
logo
ebay-копипастер
Сообщения: 5831
Зарегистрирован: 07-09-2004 05:00:00
Откуда: НН
Благодарил (а): 1407 раз
Поблагодарили: 1307 раз

Re: Рассказ участника штурма.

Сообщение logo »

Кармин Леонид Яковлевич

http://iremember.ru/pulemetchiki/karmin ... tsa-2.html

- Когда в Восточную Пруссию вошли, какое отношение к немцам было?
- Ну был такой случай: заняли мы город значит, мы это наша часть, потом отделили роту пехоты, мои 2 пулемета и мы пошли в обход и там заняли сзади этого города оседлали шоссе. Когда оттуда пробегали на лошадях, мы обстреливали и когда заняли этот город, нас поставили окраину города – впереди лес. Я расставил постовых, сам лег отдыхать. И вдруг слышу выстрел из пулемета. Вскочил, в чем дело – двое немцев выходили из леса, одного убили. Я вышел, я немецкий со школы помню: «Ком хир!». Подошел, он ранен был говорит: «Перевяжите». Я говорю: «Никаких перевяжите». Дал бойца отвели в штаб батальона.

Ну, в самом конце войны мы в плен всех немцев брали. Помню взяли старика – ну некуда его деть. Наступление идет. На старика рука не поднимается. Иди гуляй и все.

- Какие-то случаи с женщинами в Восточной Пруссии были?
- Я как-то залез я в подвал, а там у них подвалы на 2 метра глубиной, все защищены хорошо бетонной стеной и окна как амбразуры, жить там можно. Залез в подвал, а там ребятишки немецкие и одна женщина. Я в кресло сел, а по-немецки что-то кумекал, спрашиваю: «Где муж?» Она говорит: «На фронте». А детей много: «Твои все?» Да мои. Ну дальше молчал. И вдруг она говорит: «Мне нужно перину из подвала перетащить, помогите мне». Я говорю хорошо пойдемте. И тут крик: «Гвардии младший лейтенант на выход!» Все бросил, побежал на выход. А потом думаю, чего она попросила, наверное хотела лечь со мной в целях безопасности. Она же не знала - уйдем мы или останемся.

- Что-то из трофеев брали?
- Да нет. Трофей брали сзади нас идущие. А у нас существовал закон: если ты в вещмешок набьешь что-нибудь – обязательно подстрелят. Вот такие чисто фронтовые поверия были.

- Но разрешали там посылки посылать?
- Да, но только не нам. Мы не успевали. Входит часть в город, конечно можно обобрать магазины и жителей. Но у нас – раз-два и выходи, когда там было посылки брать? Я слышал о том, что посылки посылали. Может быть такие части как артиллерия, она дольше на одном месте сидит.
Первыми на границу Восточной Пруссии вышли другие части, а нас просто ночью построили в колонны и ночью мы перешли границу.

Помню зашли в немецкий городок, булыжная мостовая, 3-4 этажные дома, тишина, только и слышно как мы топаем, и чувство такое, что сейчас из этих коробок домов по нам кто-нибудь пальнет. Это первое ощущение было, потом привыкли.

В Восточной Пруссии мы прошли через Грострокинен, Нойтрокинен, взяли Прейсиш-Эйлау, он мне почему запомнился, в «Войне и мир» Толстого написано про битву у Прейсиш-Эйлау.

Вообще, в Восточной Пруссии практически все города пустыми были, правда, мы, в основном, шли по сельской местности. Там у немцев фольварки были разбросаны, это типа наших хуторов. Нас, конечно же, поразило, что дороги были прекрасно замощены, обсажены деревьями. В домах был полнейший порядок

Ну так вот мы и шли от города к городу, от фольварка к фольварку. Помню мы ворвались в один фольварк, а там местные так быстро бежали, что не успели взять птицу. А там снайпера работали, так что мы у стены молочной фермы столпились, высунуться нельзя было. Один из старших офицеров взял пистолет, выстрелил в индейку и говорит одному бойцу из моего взвода: «Принеси!» Там бежать то недолго – три шага туда, три шага обратно. Но боец только успел высунуться за стенку, как его снял снайпер и он упал ко мне на руки. Это было жутко. Я первый раз на фронте расплакался – человека убили из за индейки. Потом я сидел в землянке, ко мне приходили, утешали, но вот тому офицеры, если он жив – пусть это проклятие сниться всю жизнь.

Надо сказать, что в Восточной Пруссии у нас и самострелы были, потому что пополнение приходило с Западной Белоруссии и Западной Украины. Помню такой случай был – нас во вторую линию вывели, пришло пополнение, его собрали в одну избу и мне поручили провести с ними занятие: рассказать им из чего состоит пулемет, немецкая винтовка и так далее. А там еще не вся местность разминирована была, мы ходили по одной разминированной дорожке, и на нее немцы иногда ставили ловушки. И вот я веду занятие и слышу взрыв. Мы выскакиваем, слышим парень кричит: «Я подорвался, я подорвался!» Ну позвали минеров, потому что знали – где одна мина, там и вторая. Они пошарили кругом, ничего не нашли, только нашли чеку от РГД. Взяли парня, оказалось, что он западник, испугался фронта, снял чехол с РГД, подложил под пятку и рванул.

Через 3 дня полк построили буквой П, посредине ставят стол. Приезжает скорая помощь, вытаскивают его. Его перед столом поставили, зачитали приговор и здесь же старшина вынул пистолет и выстрелил ему в висок.

Там еще один случай был. Мой взвод в сарае размещался. Ну я его собрал и приказал оружие почистить, а сам вышел. И вдруг слышу там выстрел, я бегом туда. Что оказалось, когда автомат чистят снимают диск и делают контрольный спуск в воздух, вдруг в патроннике патрон, а здесь неопытный парень, он этого не сделал и при чистке случайно выстрелил и попал в руку бойца, сидящего рядом. Это тоже могли за самострел принять, но я написал записку, что я, Кармин, такой-то взвод, такая-то рота, такого-то полка, что при мне во время чистке оружия вот такое произошло и отправил бойца в медсанбат. Потом, правда, приезжали, бойцов допрашивали, но никаких последствий для меня не было.

Третий раз меня ранило под Кенигсбергом. Мы наступали, к вечеру вышли к лесу, ну какой же дурак ночью в лес полезет? Нашли старые немецкие траншеи, залегли в них. Вокруг тишина была. И тут я как-то неудачно высунулся, щелчок – и мне в ноги опять пуля попала. И тишина.

Это был конец февраля, а из госпиталя я вышел только в августе, инвалидом 3 группы, рана не заживала, потому что мне пуля попала туда же, куда и осколок до этого.

- Солдаты как к вам относились?
- Около какого-то города в Восточной Пруссии нас стали бомбить. Мы залезли в подвалы, чтобы не разбомбили. И тут появляется пьяный офицер, пистолетом размахивает кричит: «Там людей убивают, а вы сидите тут по подвалам, расстреляю всех!» Пехота вылезла на пригорок, я со своими пулеметчиками тоже. А там такое место, вроде оврага, мертвое пространство, а дальше на возвышенности немцы. Легли, сжались и лежим. И начинается чик-чик-чик. Сколько не кричат в атаку, никому не хочется подниматься, пули на грудь принимать. Один офицер стал бегать в открытую и бить по задницам: «Вперед! Вперед!» Ну мы и рванули, и захватили немецкие окопы. Зашли в блиндаж, а он благоустроен – посреди большой стол чистенький, справа и слева скамейки, даже ниши сделаны в земле, где можно хранить всякие приборы. Ну пошарили, нашли масло, хлеб. Ко мне совершенно незнакомый боец подходит и говорит «Я с тобой вместе бежал, возьми!» И дает мне большой кусок хлеба, намазанный маслом. Это много значит.

Вообще, фактически войну выиграли молодые лейтенанты, их больше всего убивало. Они выстраивали фронтовую линию, и их все время готовили. Убивают и снова присылают.
Аватара пользователя
logo
ebay-копипастер
Сообщения: 5831
Зарегистрирован: 07-09-2004 05:00:00
Откуда: НН
Благодарил (а): 1407 раз
Поблагодарили: 1307 раз

Re: Рассказ участника штурма.

Сообщение logo »

Попов Василий Николаевич

http://iremember.ru/razvedchiki/popov-v ... tsa-4.html

– Вы воевали в разведке до конца войны?
– Да, все время я занимался разведкой. Наша главная задача была установить, что за противник перед тобой. А это можно узнать по документам или взять кого-то в плен. Наблюдением можно только видеть противника издалека, а что это за противник – не поймешь.

29 января 1944 года, возле Липовца, я был ранен осколком в голову и контужен. Меня вынесли из-под огня, привезли сначала в Киев, а оттуда в Башкирию, в Уфу. Там я лечился в госпитале месяца четыре. После лечения меня направили на стрелково-тактические курсы «Выстрел», а в июле 1944 года – опять на фронт. Я хотел попасть обратно в свою дивизию, в свой полк, но это не удалось. Прибыли мы в Харьков, и оттуда меня взяли в 44-ю мотострелковую бригаду 1-го танкового корпуса, в ней я воевал на 3-м Белорусском, а потом на 1-м Прибалтийском фронте в должности помощника начальника штаба бригады по разведке.

До этого я все пешком ходил, а в 44-й бригаде разведрота уже была на БТРах, для связи были радиостанции. Пленных уже приводили довольно часто. Некоторое время командиром разведроты у меня был один татарин – хитрый, зараза. Во время наступления впереди шли передовые части пехоты, так он у них брал пленных и приводил ко мне! И в результате получал награды. То, что он обманывал – это я только потом узнал.

В августе 1944 года мы были уже в Литве, участвовали в боях под Шяуляем. Стало тяжело продвигаться, когда подошли к Восточной Пруссии. Поэтому стали в оборону, стояли до января 1945 года. А 18 января началось наступление на Инстербург, а потом и на Кенигсберг
Вся Восточная Пруссия была очень хорошо укреплена, а Кенигсберг оборонялся двумя обводами укреплений. На внешнем обводе были оборонительные форты, каждый форт имел гарнизон до двухсот человек. Все форты были защищены водой, и для того, чтобы эту воду преодолеть, надо было обязательно иметь саперные части. Внутренний обвод укреплений был в самом городе. Наша бригада и весь 1-й танковый корпус вышли вплотную к внешнему обводу фортов. С юга была река Прегель, оттуда наступала, по-моему, 11-я армия, а мы наступали с северо-востока. Запомнилось то, что когда мы наступали на один такой форт, немцы сами убили командира форта и сдались нам. Двинулись дальше в город, а там немцы понаставили везде чучел солдат и макетов орудий, мы не сразу поняли, что это чучела – как натуральные были! Я со своей разведротой захватил человек двадцать пленных, говорю немцу-командиру: «Построй их!» Он команду дал, все построились, один что-то замешкался, этот командир ему по щеке как врежет! Я стою и думаю: «Если бы наши попали в плен и свой же командир начал их бить, то его назвали бы предателем. А немец ничего, слушается». Обыскали немцев, построили, я показал: «Ваш пункт сбора – там-то». Командир им скомандовал, и они все строем пошли. Что мне было удивительно – что немцы пунктуальные, дисциплинированные. Если сказали, что нельзя, значит нельзя.

Один раз в апреле 45-го, когда стемнело, я говорю начальнику штаба подполковнику Димитрову: «Вот там-то я видел в подвале бочки. Попробовал – это спирт». Он: «Ну?! Бери машину и давай туда!» Я взял машину, поехал, а там немцы еще! Этот дом, где спирт, горел – наши начали лазить там и, наверное, напились и подожгли. Заехал я, а немцы машину обстреливают из засады! Я думаю: «Куда ж мне деваться отсюда?» Там рядом господский двор, хотел через него проехать – и там обстреляли! Еле-еле, вдоль ограды, выехал к своим. Уже Кенигсберг горел полным ходом! А горел из-за того, что наши брали трофеи, лазили везде и много домов подожгли. Оно же так бывало – папироску бросил, а сам пошел.

Под Кенигсбергом была немецкая база Пиллау, а рядом еще был город Фишхаузен, он сейчас называется Приморск. Вышли мы к этому Фишхаузену, наши танки пошли по косе Фрише-Нерунг, начали преследовать немцев. Командиром корпуса у нас был генерал-лейтенант Бутков. Я подъехал, ему доложил, он говорит: «Езжай, верни танкистов с этой косы!» Он побоялся, что немецкие войска из Кенигсберга выйдут, и пойдут на эту косу, а ее наши будут обстреливать и с моря, и с суши, и наши танкисты пострадают. Я поехал туда на БТРе, с разведчиками. Едем, смотрю – из Кенигсберга идет немецкий паровоз, с огнями. Остановили его, там только два железнодорожника. Захватили этот паровоз, оставили там пару человек и поехали дальше, за танкистами. Передали танкистам приказ не продвигаться, и вернулись назад.

При штурме Кенигсберга наши столько авиации применили, что я впервые такое видел! Самолеты шли волнами, бомбили беспрерывно. А в южной части Кенигсберга, где наступала 11-я армия, и были самые тяжелые бои, вообще все дома были разбиты вдребезги.

Войну мы закончили в городе Гумбиннене, 9 мая 1945 года в три часа ночи по полковой радиосвязи услышали, что Германия капитулировала. Все радовались, конечно. Командир бригады дал команду накрыть стол, хорошо отметили окончание войны. А 24 июня 1945 года я участвовал в Параде Победы в составе сводного батальона бронетанковых и моторизованных войск.

– Чем награждены за войну?
– Награжден я во время войны двумя орденами Красного Знамени, орденом Отечественной войны II степени и орденом Красной Звезды – четыре ордена. Орден Красной Звезды я получил за то, что был парламентером, орден Красного Знамени за бои на Букринском плацдарме, орден Отечественной войны я получил в Восточной Пруссии, а второй орден Красного Знамени – за штурм Кенигсберга. Еще имею медали «За оборону Сталинграда» и «За взятие Кенигсберга».
Аватара пользователя
logo
ebay-копипастер
Сообщения: 5831
Зарегистрирован: 07-09-2004 05:00:00
Откуда: НН
Благодарил (а): 1407 раз
Поблагодарили: 1307 раз

Re: Рассказ участника штурма.

Сообщение logo »

Николаев Кирилл Александрович

http://iremember.ru/minometchiki/nikola ... ovich.html


"Наша дивизия формировалась в Орловском военном округе, в городе Карачев. Наша дивизия участвовала в освобождении Белоруссии, потом освобождала Литву, но и в Белоруссии и в Литве бои не очень тяжелые были. Самые тяжелые бои, самое страшное – это Восточная Пруссия.
Наш 3-й Белорусский фронт первый в СССР вступил на территорию Германии. Артподготовка тогда мощнейшая была. 240 орудий на один километр фронта. Наш минометный полк поддерживал 75-й стрелковый полк.

Там я встретился с командующим нашего фронта Черняховским. Мы знали, что будет, готовили наступление, уже штрафной батальон прошел, мы же готовимся, разведываем цели, передаем данные на боевые позиции. А потом, надо же проверить, а есть ли там противник? А может он уже отошел и мы будем палить впустую. И вот, сперва, бросают в атаку штрафбат. Вот как раз на моем участке, на реке Ширвента, пустили штрафной батальон в атаку. А когда в атаку идет какое-то подразделение, без подготовки, противник вынужден открывать огонь, все точки огневые, артиллеристы, минометчики начинают шевелиться. Так вскрывается огневая система противника. А я смотрю, вот эта цель, вот она ожила, у меня она есть, а здесь пусто, напрасно я цель вычерчивал. Это проверка боем.
Так вот, мы должны были утром наступать, уже штрафной батальон прошел и вдруг по траншее доложили: «Командующий фронтом». Какой командующий фронтом? Мы даже своего командира бригады ни разу не видели, а тут генерал армии, командующий фронтом. Подходит в солдатской форме, немцы же в 200 метрах, снайперы работают. Внешне, он такой черноватый, выше среднего роста, коренастый, глаза темные. Он подходит ко мне, я представляюсь, командир такой-то батареи, старший лейтенант Николаев. Он руку пожал, рука у него твердая. «Ну как вы готовы к завтрашнему?» Завтра наступление, мы первые будем вступать на территорию Германии. Я говорю: «Так точно». «Хорошо, спасибо вам, держитесь». Пожал руку и пошел со штабными дальше. Такое вот общение мне запомнился. А потом его шальным снарядом убило, уже в Восточной Пруссии.

Пошли по Восточной Пруссии и на одном из фольварков нас окружили. Мы заночевали в полуподвале, там стены толстые, и вдруг мне дежурные разведчики докладывают: «Нас немцы окружили». Они уже дом начали обстреливать. А у меня связь с одной батареей была и я открыл огонь на себя. Передал исходные данные есть, скорректировать прицел, уровень и т.д. и открыли огонь по себе. Немцы и сбежали. А некоторые прикрывали отход.

В конце концов мы подошли к Кенигсбергу. Вокруг него 14 фортов было. Помню, я занял наблюдательный пункт, смотрю в стереотрубу, а город живой, там даже трамвайчики пробегают, еще чего-то там движется. Живой город. Окружили его три армии, каждая армия – штатная численность 100 000 человек.

Я тогда командиром дивизиона был, у меня было 18 минометов было. Стреляли мы тогда на фугасном взрывателе. Мы же 14-й форт штурмовали, а форт – это маленькая крепость, гарнизон 300-500 человек, сверху бетон от двух до трех метров, считается не пробиваемая, а еще сверху, там два три метра черноземчик, деревья посажены, травка. Когда смотришь на этот форт – ну какой хороший холмик, большой, покрыт деревьями, мирная возвышенность, а это форт.

Моя задача была – снять землю, оголить бетон, чтобы сила снаряда не гасла, а по бетону уже 305-миллиметровые орудия били, там вес снаряда чуть ли не пол тонны, чтоб пробить этот бетон.

Но форт мы так и не взяли, так немцы там и остались. Оглушенные были, но не сдавались. Мы пошли между фортами, а между фортами – там же рвы с водой, с проволокой… Но пехота сумела прорвать укрепления Кенигсберга.

Главное же пехота! Все остальные помогали, в том числе и артиллерия. Без артиллерии, конечно, никуда, но главное пехота!

Мне тогда повезло. Звонит мне командир полка: «Николаев». «Слушаю товарищ подполковник», а командиром у нас тогда подполковник Фокин был. «Карта перед тобой? Квадрат 76-70 нашел?» «Так точно». «Слушай задачу. Аэродром нашел? Давай по нему». Кенигсберг то к тому времени был окружен, высшая знать уже смотала, но все равно оставались СС там всякие и прочие, кто, по нашему мнению подлежал наказанию, и вот надо было сделать, чтобы они не смогли эвакуироваться воздушным путем. И вот всю ночь, кажется, это с 6 на 7 апреля было, бомбил этот аэродром. Все время держал под обстрелом, чтобы воспрепятствовать взлету врага. Распределил цели по батареям, сам занял наблюдательный пункт и отдыхаю. Мне только периодически докладывали. Стреляю, а по мне никто не стреляет.

21 апреля 1945 года, во время штурма Пилау, меня ранило. Сперва, во время артподготовки, меня завалило в блиндаже, отдавило левую ногу, часть грудной клетки. Ни дышать не мог, ни двигаться, ничего не мог. Нас в блиндаже 12 человек было, 10 задавило насмерть, а меня и еще одного командира дивизиона откопали солдаты.

А когда меня откопали, обстрел же продолжался, и меня опять бог спас. Осколком меня по голове скользнуло, кровь, всю морду залило, тут же кровеносные сосуды. Кричат: «Комдива убило!» Потом разобрались, перевязали голову.

Меня отправили в фронтовой госпиталь и война для меня закончилась. А для ребят продолжалась. Наши идиоты-командиры, а может, я их напрасно ругаю, может я идиот, не понял их, в общем наши продолжали штурмовать косу Фришнерунг. Зачем ее было брать косу?

Там же 600 метров под огнем форсировали. Немцы все простреливали, а немцы это не чеченцы, это настоящие солдаты. Не дай бог СС или власовцы. Власовцев мы боялись больше, чем немцев, им терять было нечего, они знали, Сталин их не простит.

8 мая на этой косе убило старшего лейтенанта Мавжелею Марию. 8 мая она погибла, а 9 мая Победа…

9 мая я встретил в госпитале, он в Инстербурге находился, это примерно 60 километров от Кенигсберга. 9 я проснулся, слышу – стрельба! Думаю, опять окружение! Нас окружили! И тут дежурный вбегает «Победа!» И пальба началась, фронтовики же все имели оружие. У всех было по одному, по два, а у меня было три пистолета – один Вальтер был, такой легкий пистолетик, считается женский, и, конечно, Парабелум, ну и свой штатный ТТ. Вот из этого оружия и идет пальба. Победа! Вот так мы встретили Победу.
Вложения
1.JPG
Аватара пользователя
logo
ebay-копипастер
Сообщения: 5831
Зарегистрирован: 07-09-2004 05:00:00
Откуда: НН
Благодарил (а): 1407 раз
Поблагодарили: 1307 раз

Re: Рассказ участника штурма.

Сообщение logo »

Степанян Сурен Иванович

http://iremember.ru/mediki/stepanyan-su ... tsa-2.html

Это было зимой 1944 года?

— Да. Мы подошли к прибалтийской стороне, там озеро Именец. В Белоруссии, возле Витебска, есть город Орша, когда началась операция, наша 11-я гвардейская армия под командованием генерала Галицкого, передала нас Третьему Белорусскому фронту. Командовал генерал армии Черняховский.


Началось освобождение Белоруссии, прорвали там оборону врага. Болото там. Знаете, “Украина – золотая была, а Белоруссия – родная, так говорят”. После битвы под Москвой, дивизия заслужила наименование Московской. Когда взяли Минск, к названию добавилось “Минская” - Первая Московская-Минская, первой вступившая с Восточной Белоруссии на немецкую землю. Сразу вышел приказ Сталина, что Первая Московская дивизия первая перешла немецкую границу. Нам всем благодарность от Сталина объявили, всей дивизии. Первым зашел полк комбата Фомина. А потом уже наступали.


Когда был убит Черняховский, командование принял Василевский. Мы уже наступали на Кенигсберг. Два месяца зимой не могли его взять. Пригород весь взяли, ну, а к городу подойти невозможно было. А потом приехал Баграмян. В начале апреля, он принимал фронт. Город бомбили сразу 700 самолётов. Три дня бомбили. Три дня. Комендантом города был генерал-полковник Отто Лаш. После бомбардировки началось наступление, и город мы взяли. Начали наступать на Пилау. По дороге пробка. Вдруг вижу машину Баграмяна. Он здоровый был. Мне говорят: «Так подойди, твой земляк, поговори». Я говорю: «Какие со мной разговоры?». Такой человек, шинель была надета на него, генеральская. Я говорю: «Кто он, и кто я?» А мне говорят: «Он твой земляк!» «Баграмян?» «Да». Я его не видел, откуда я знаю?

Как прошла первая встреча с немецким населением?

— Знаете, большинство населения в подвалах пряталось. Тогда были трёхэтажные и пятиэтажные дома. Так вот, говорили, что немцы стреляют, а потом видят, что война уже закончилась, переодеваются в гражданское. А старики и старухи – они в подвалах. Заходя, мы их не трогаем и они нас не трогали. Бывало, что немец в плен попал, так и ему первую помощь оказывали. Это потом уже его судить или расстрелять могут – это меня не касалось.


Другой случай произошёл, когда к Кёнигсбергу подошли. Мы разместились на территории крупной электростанции. В том числе и штаб полка. Привели одного, ходячего немца. Так даже внимания не обратил, бинтовали - делали всё, что положено. Потом один говорит: «Он же немец». «Ну, да, немец. Ну и что, что немец, он же человек». Потом отправили его.


Под Пилау много населения было: женщины, дети. Всех организовали, чтобы дать возможность как-то накормить. В порт мы зашли без боя. Там рядом была дача Геринга. На этой даче у нас медсанбат стоял, шла подготовка врачей. Я и три фельдшера в этом участвовали. Видимо, командование считало, что мы немножко лучше подготовлены. Те сестры, которые военными были, уже потом стали вольнонаемными сёстрами. Каждые три дня мы дежурили, суточные. Стационар у нас был, клали в палаты: офицерские и сержантские.


Там полоса леса, ширина полтора километра, длина 7-8 километров. Две дивизии не могли прорвать оборону врага. Наша Первая Московская дивизия смогла совершить прорыв. Там ужасно было. Командир корпуса погиб в блиндаже. У меня санитарка была – Лена Ковальчук, ей хотели присвоить звание Героя Советского Союза, но не успели, погибла.


После Белау брали морской порт. Война для меня окончилась 25 апреля. Позже вернулись и стояли в Кёнигсберге. Там карантин был. Семнадцать случаев брюшного тифа – комиссия, проверка. Когда комиссия приходит – никто не может подойти, там часовой стоял. Или я должен подойти, или командир полка – только тогда часовой мог пропустить. Проверяли столовую - проверяли всё. Позже поехал в отпуск, заболел, а потом демобилизовался.

Случаи самострелов были?

— Были. Уже когда из Белау вышли, то Давид приходит с двумя девушками и говорит: «Сурен, земляки!». — «Какие земляки?», — говорю я. Смотрю – одна армянка, а другая грузинка. Они с фронта Баграмяна, Первого Прибалтийского, когда соединились уже с Третьим Белорусским. Завязался разговор с девушками. Вдруг меня вызывают – самострел в нашем батальоне. Прихожу, там трое сидят – заседатели. Подписали приказ. Проверяющий был. «Судья сейчас, – думаю, даст 10 лет в трудовом резерве за прострел или штрафной батальон». Если в штрафной батальон пойдёт, то это снимает судимость. Судья говорит: «Ну, что будем делать?». Я говорю: «Ну, что делать?». Он хочет расстрелять. «А почему расстрелять?» «Это измена Родине». Я говорю: «Знаете, пусть пойдёт на 10 лет, бесплатно будет работать 10 лет человек. Пусть пойдёт в штрафной батальон, он оправдает себя. Уже помилование». Много было таких случаев. А если так всем делать расстрел, это не тот случай. Мы подписали 10 лет трудового резерва.
Аватара пользователя
logo
ebay-копипастер
Сообщения: 5831
Зарегистрирован: 07-09-2004 05:00:00
Откуда: НН
Благодарил (а): 1407 раз
Поблагодарили: 1307 раз

Re: Рассказ участника штурма.

Сообщение logo »

Бершицкий Яков Маркович

http://iremember.ru/mediki/bershitskiy- ... tsa-2.html

Мы находились в составе 2-й гвардейской армии, которую возглавлял в ходе крымской операции генерал-лейтенант Георгий Федорович Захаров, а с июня 1944-го года стал руководить генерал-лейтенант Порфирий Георгиевич Чанчибадзе. Нас пешком отправили через Смоленск в Литву, и мы освобождали Прибалтику. У нас, медиков, лошади были, а солдаты шли на своих двоих. Освободили Шауляй, потом нас бросили через Польшу на Земландский полуостров. В Прибалтике я был награжден Орденом Отечественной войны I-й степени.

Впереди находился Кенигсберг. И здесь у меня произошел момент, который запомнился на всю оставшуюся жизнь. Никогда больше и нигде я не испытывал такого страха. Земланский полуостров так устроен, что по нему проходит низина, а все асфальтированные дороги расположены на насыпях, так что повсюду есть скаты. Как-то еду на «линейке» с ординарцем на рекогносцировку выбирать место для своей роты. А у немцев имелся шестиствольный миномет Небельверфер, накрывавший выстрелом большую площадь. Вдруг в тишине раздается тяжелый скрип, похожий на ржание ишака, стало понятно, что сейчас последует обстрел из миномета. Лошади от звука понесли, я упал с телеги и скатился с дороги в кювет, слышу, бухнула возле меня мина. И шипит. Думаю, ну все, кончилась моя жизнь и стараюсь как можно сильнее прижаться к земле. Лежу, голову как страус вжал. Слышу, пошипело и стало тихо – поднимаю голову, и понимаю, что, к счастью, реактивная мина не разорвалась. Я вскочил, подъезжает мой ординарец, справившийся с лошадьми, и говорит, что мне срочно нужно в госпиталь. Не могу понять, в чем дело, ведь сгоряча ничего не чувствую, стал оглядывать себя, и вижу, что не могу ходить. Оказывается, осколок от другой мины мне перебил на правой ноге малую берцовую кость. Поехал в медсанбат, мне наложили шину, и говорят, что отправляют дальше в госпиталь. Какой госпиталь, воевать надо. Дали мне костыли, я на них три недели «ездил».

Подошли мы к Кенигсбергу. Когда мы освобождали Литву, там было настолько стремительное наше наступление, что заходишь в фольварк, а там еще играет немецкое радио, что-то работает, настолько все было внезапно. Здесь же начинаются тяжелые бои. Это был центр Восточной Пруссии, сердце военного духа Германии. Кенигсберг был окружен огромными фортами во внутренней цепи, и имел мощный внешний обвод автономных фортов, которые могли обороняться самостоятельно в течение длительного периода. Причем все форты были связаны между собой. Имелся и огромный ров, наполненный водой, а сверху фортов немцы насыпали несколько метров земли, в которую посадили деревья. На участке прорыва нашей дивизии артиллерия не смогла разбить немецкие укрепления, даже когда подвезли по железной дороге артиллерию большой мощности и морские орудия, ничего не получалось. Тогда командование построило небольшие плотики, на которые посадили саперов и автоматчиков, по 3-4 человека, пушки прямой наводкой бьют по амбразурам, а ночью плоты переплывают через ров, подрывают форты и делают проходы внутрь. Только тогда мы прорвали немецкую оборону. Наша дивизия входила в город через зоопарк, противник выпустил всех зверей, и полковые разведчики поймали обезьянку, отдали ее нам, мои девочки пошили костюмчик, а саму обезьянку назвали Геббельсом. Она всем очень нравилась, пока какой-то подполковник у нас ее не утащил. В Кенигсберге были очень тяжелые бои, очень много раненых, много солдат и офицеров погибло там.

Закончил войну под Кенигсбергом. 9 мая 1945-го года ночью раздался страшный крик: «Война окончилась! Война окончилась!» Все выскочили, начали стрелять, целоваться и обниматься, такой шум поднялся, что ужас. И тут так получилось, что я немножко приболел, меня направили в госпиталь, расположенный в городе Легница.

- С пленными немцами сталкивались?
- Ну конечно же, еще как. Под Кенигсбергом у противника были большие подземные офицерские госпитали. Заскакиваю в один из них со своим ординарцем, и вдруг возле моей головы пролетает пуля, один раненый офицер увидел меня и выстрелил, мы его там прикончили. А так военнопленных много видел, у нас часто разведчики брали «языков». Хорошая разведка в полку имелась. Да и сама дивизия была крепкая.
Вложения
1.JPG
Аватара пользователя
logo
ebay-копипастер
Сообщения: 5831
Зарегистрирован: 07-09-2004 05:00:00
Откуда: НН
Благодарил (а): 1407 раз
Поблагодарили: 1307 раз

Re: Рассказ участника штурма.

Сообщение logo »

Пичугин Иван Игнатьевич

http://iremember.ru/pekhotintsi/pichugi ... evich.html


Когда началось под Мельзаком наступление, меня с февраля 1945-го года назначили командиром 277-й отдельной штрафной роты все той же 3-й армии. Прибыл в штаб части ночью, принял документы, мне сообщили, что все распоряжения и документы могут быть выпущены только с моей подписью, все остальные считаются недействительными. А утром пошел к бойцам, принимать роту. Мы тогда стояли в направлении города Хайлигенбайль. Он находился недалеко от побережья залива Фриш-Гаф, и немцы свою технику стягивали на расположенную в заливе косу, для перевозки своих войск в Германию. А в этом городе размещался авиационный завод по производству каких-то приборов. При этом обслуживающий персонал из советских военнопленных работал под землей. Так что враг цеплялся за Хайлигенбайль. К тому времени мы обладали прекрасными разведданными, и уже точно знали, что опасаться стоит не столько вражеской артиллерии, орудий у немцев после отступления оставалось не так и много, сколько минометов, которые активно выпускали в Кенигсберге. Вообще же надо сказать, что немцы не дурные, а дисциплинированные, культурные и сильные вояки, они умели воевать, надо признать. Если намечено у них открыть огонь – то они стреляли, ты уже знаешь, когда они откроют огонь, и когда закончат. Дисциплина у нашего противника была на высоте, надо им отдать должное.

Итак, наша рота вышла на исходное положение для наступления, я хорошо запомнил этот день, 23 марта 1945-го года. Тепло уже было. Наша авиация стала бомбить город с белоснежными зданиями, рядом Балтийское море. Красота. В строю находилось не больше 200 штрафников, из офицеров только я и командир санитарного взвода. Смотрю, в стороне проходит железная дорога, вокруг которой валяются разбитые вагоны. Решил, пока немцы из минометов не открыли огонь, переведу свою штрафную роту к высокой железнодорожной насыпи. Думал, что мины сверху пролетать будут и нас не зацепят, и так штрафников мало. Замысел-то хороший был. Но совершил перед боем ошибку – у меня на гимнастерке были прикреплены Ордена Боевого красного Знамени и Отечественной войны I-й степени. Последний был позолоченный, настоящий, а не такой, какой в честь 40-летия Победы всем ветеранам вручали. И видимо, немецкий снайпер по блеску наград меня заприметил, и ранил, пуля вошла под плечо и вышла ниже лопатки. Когда я очнулся, командир санитарного взвода, лейтенант, обрабатывает мне рану водкой. Он мне рассказывал перед боем, что всегда имел с собой фляжку с водкой. Сам я никогда перед боем не выпивал, потому что видел – когда человек покушает и выпьет, в случае ранения в живот кишки вылезают, это страшная картина. Всего этот немецкий снайпер ранил человек пять, и меня вместе с остальными на палатке волоком с переднего края штрафники вытащили.
Аватара пользователя
logo
ebay-копипастер
Сообщения: 5831
Зарегистрирован: 07-09-2004 05:00:00
Откуда: НН
Благодарил (а): 1407 раз
Поблагодарили: 1307 раз

Re: Рассказ участника штурма.

Сообщение logo »

Бондаренко (Катаева) Мария Дмитриевна

http://iremember.ru/snayperi/kataeva-bo ... ievna.html


Третье ранение получила, когда мы стояли в обороне в Восточной Пруссии. Рядом с амбразурой, в которой я как раз вела наблюдение из бинокля, разорвался снаряд, осколок врезался мне в правую щеку. Зубы вылетели, все лицо скосило, в панике думаю: «Никто меня замуж не возьмет, такую косоротую!» В дивизионном санбате все восстановили безо всякого госпиталя. Рот встал на место. Знаете, война – это страсть Господня, там не то, что воевать, там посидеть на пенечке страшно. Мы дошли до Кенигсберга. Там были очень тяжелые бои. Трудно пришлось. И здесь остановились. Всего за войну я убила 28 немцев. Это подтвержденные в штабе данные. 9 мая 1945-го года, когда узнали о конце войны, была большая радость. В штабе провели митинг, сказали что-то перед строем. Только мы встали на отдых, как видим, что по большаку идут фрицы, сдавшиеся в плен. Целыми дивизиями топали. Кто-то гордо идет, кто-то хромает и неотрывно на землю смотрит. Господи, кому нужна эта война?! Что я почувствовала, когда узнала о Победе? Облегчение, что больше не нужно никого убивать.
Вложения
1.jpg
Аватара пользователя
logo
ebay-копипастер
Сообщения: 5831
Зарегистрирован: 07-09-2004 05:00:00
Откуда: НН
Благодарил (а): 1407 раз
Поблагодарили: 1307 раз

Re: Рассказ участника штурма.

Сообщение logo »

Николаев Владимир Иванович

http://iremember.ru/partizani/nikolaev- ... ovich.html

Как мирное население в Польше и Восточной Пруссии вас встречало?

- Некоторые поляки дружески встречали, а кое-кто и смеялся, смотрели на нас с издевкой. Не скажу, что в Польше встретили хорошо. А в Восточной Пруссии дома стояли покинутыми. И повсюду города, деревень нашего типа не встречал, разве что где поместье стоит, два или три дома. А одиночных домов у дороги стояло немало. В некоторые из них заходили, но все личные вещи были вывезены хозяевами, бежавшими перед приходом Красной Армии. Все, что не успели вывезти, разрушенное валялось на полу. Сами дома были деревянными или каменными, красивыми, двух- и трехэтажными. Чем-то они напоминали крепости, стоявшие на высоких метровых фундаментах, выложенных из камня. Большие подвалы в каждом. Что еще заметил: в любом доме имелось место для хранения стрелкового оружия.
8 мая вечером прибыли в Кенигсберг. Город был разрушен местами, но не полностью, слишком крепкие дома стояли. Мы еще смеялись над англичанами, которые на массовую бомбежку отправляли по 300 самолетов, и ни одного дома не смогли полностью разрушить. Хотя потрусило каждый дом, неповрежденных не встречалось. Зато полностью целые комнаты попадались, мы в одной из них и решили переночевать. Сам дом был разрушен. Наутро следующего дня 9 мая в три часа ночи поднялась страшная стрельба, даже из орудий лупили, а в бухте стояло множество кораблей, и все стреляют. Да и свезенная для штурма укрепленных фортов Кенигсберга артиллерия от них не отставала. Старший группы говорит мне: «Беги и узнай у первого же попавшегося часового, в чем дело, что за стрельба?» Отбежал метров 50, не больше, услышал окрик караульного: «Стой! Ни с места! Стрелять буду!» Остановился, спрашиваю, что это за стрельба, тот говорит: «Ну, тогда стой рядом, наш командир побежал в штаб, сейчас должен вернуться и рассказать, в чем же дело». Может, пять минут простояли, а то и того не было. Слышим топот – командир возвращается. И на часового бросается с криком: «Война кончилась!» Ну, я тут же бегом к своим вернулся, и все рассказал. Вышли на улицу, уже фейерверки в небе, ведь поначалу боевыми снарядами лупили, после стали осветительные ракеты в воздух выпускать. И утром, и даже днем еще стрельба слышалась. Гулянки неделю продолжались. У нас организовали праздничный ужин в Лабиуа, где штаб нашей роты находился. Естественно, налили сто грамм «фронтовых».
Аватара пользователя
logo
ebay-копипастер
Сообщения: 5831
Зарегистрирован: 07-09-2004 05:00:00
Откуда: НН
Благодарил (а): 1407 раз
Поблагодарили: 1307 раз

Re: Рассказ участника штурма.

Сообщение logo »

Клименко Иван Павлович

http://iremember.ru/letchiki-shturmovik ... ovich.html


14 января 1945-го года в ходе боевых действий у населенного пункта Грюнхаус (14 километров восточнее города Гумбиннен - ныне город Гусев Калининградской области) подавил 3 орудия зенитной артиллерии, поджег пулеметную точку и 5 автомобилей, истребил свыше 10 фашистских солдат. Всего к этому времени я совершил 50 боевых вылетов. Был представлен к награждению орденом Отечественной войны 1-й степени и приказом по войскам 1-й воздушной армии (№15/н) от 22 февраля 1945-го года уже в звании старшины был награжден орденом Славы II-й степени (№4434).

13 марта 1945-го года в 18 часов 40 минут мы занимались штурмовкой вражеских танков южнее Инстенбурга. Это был обычный вылет, но фашисты понесли от штурмовки большой урон. В то же время и наши штурмовики получили повреждения. Сильнее всех была повреждена машина старшего лейтенанта Карташова, его воздушный стрелок Шевченко был тяжело ранен. Когда до линии фронта было еще далеко, то мы увидели, что нас догоняет шесть «Фокке-Вульфов». Вынырнув из облаков, они надеялись на легкую победу. Я прикрыл самолет Карташова, а так бы они наверняка погибли бы. Всего на фронте я сопровождал три поврежденных штурмовика, когда воздушные стрелки были ранены. Немцы всегда стремились зайти под нижнюю полусферу, которая не защищена ни летчиком, ни стрелком. Я постоянно делал контрманевр для того, чтобы не выпускать из прицела немецкие самолеты. В конечном итоге мы спокойно перелети через линию фронта и при этом я подбил два самых настырных «Фокке-Вульфа».

К марту 1945-го года основная часть Восточной Пруссии была освобождена, остался Кенигсберг, и Гитлер хвастливо заявлял, что русские солдаты никогда не возьмут этот город, крепость укрепили железом и бетоном, и двадцать восемь немецких асов прикрывали его сверху. Кроме того, постоянно с Балтийского моря приходили корабли и привозили немцам в Кенигсберге боеприпасы. В это время 3-й Белорусский фронт готовился брать город штурмом. И наши летчики получили приказ от самого Верховного Главнокомандующего Иосифа Виссарионовича Сталина – ни один крупный транспорт не должен достичь порта Кенигсберга. Любым путем топить корабли. Однажды командир полка построил личный состав, и сказал, что в город идет крупный военный корабль с грузом боевой техники и оружия, кроме того, на нем находится больше тысячи солдат и офицеров в качестве подкрепления. Был отдан приказ любым путем его нужно уничтожить. Мы знали, что здесь нет и одного процента на выживание. Ведь эти корабли были сильно вооружены зенитками. Командир полка предложил тем, кто желает выполнить это боевое задание сделать два шага вперед. Все летчики и стрелки сделали эти два шага, хотя уже знали, что только четыре самых лучших экипажа из всей дивизии подготовят к этому заданию. Наш экипаж подготовил лично заместитель командира полка. Мы попрощались с личным составом и знаменем полка, на меня к тому времени уже ушло на завод четыре похоронки, мы знали, что, скорее всего, уже не вернемся, поэтому попросил своего друга – напиши по такому-то адресу, если не вернусь. Ведь сначала на завод дают похоронку, а потом сообщают, что я жив и занесен в списки погибших по ошибке. Мы готовились к вылету на штурмовку корабля. Каждый Ил-2 взял по 500 килограмм бомб. При этом сказал командир полка нам, что если сбросите бомбы на корабль, и он останется на плаву – то врезайтесь самолетами, потому что нельзя допустить его вход в порт.

Пошли садиться на самолеты. Я как флагманский воздушный стрелок собрал остальных стрелков, ведь мы будем не на земле бой вести, а в море, там совсем совершенно другая тактика. Сказал им: «Без моей команды берите на прицел вражеский самолет, но не стреляйте без приказа!» Полетели, зенитки нам отсалютовали. И такое я увидел впервые – четыре штурмовика прикрывали 24 истребителя, 12 Ла-5 и 12 Як-3, как нам рассказали, в числе истребителей были французы из знаменитого полка «Нормандия-Неман». Прикрывали нас. Подлетаем к Балтийскому морю и видим, что вражеский корабль находится примерно в трех километрах от порта. Летчики-истребители сразу же нас бросили, потому что надо лететь к вражеской авиации, которая прикрывает корабль и вести воздушный бой. Мы одни остались, но знали, что надо лететь на высоте в 200-300 метров над морем, тогда есть шансы точно сбросить бомбы. Но на такой высоте немцы зенитками нас легко собьют, поэтому решили на бреющем полете подлететь. Когда спускались с бреющего, видим, что шесть истребителей противника из числа асов идут на нас в атаку. И когда мы уже стали подлетать, то увидели, что они могут нас четко засечь не с 400 метров, а с 100-150 метров, потому что плоскость с водой сливается, поэтому раньше они не могли нас заметить. Я допустил врага до 300 метров и дал команду длинными очередями открыть огонь. Сам сразу же сбил два немецких самолета, ведущего и ведомого, они упали в море. Другие стрелки по одному, шестой куда-то улетел, то есть мы выполнили то, что нужно, чтобы летчики смогли долететь до корабля. Сбросили бомбы, точно попали, но на транспорте было столько взрывчатки, что корабль немедленно разорвался и потонул вместе с транспортируемой живой силой и техникой. Но в это время немцы успели сделать выстрелы из зениток и все штурмовики сбили. Я вижу, что наш самолет неуправляемый и горит, а я даже не ранен. Тут же сбросил кабину и сам выпрыгнул. Смотрю, может быть, кто-то еще выпрыгнет – но никто не смог и все погибли. Мне нужно приводниться, а это дело сложное, к счастью, у меня опыт уже был, если с парашютом в воду падаешь, то сто процентов смерть ждет, нужно за 10-15 метров до воды парашют бросать. Ну, я до сих пор не знаю, сколько было метров до воды, но когда сбросил парашют, но так глубоко зашел в воду, что если бы спасательной жилетки на теле не было, то ни за что бы не вынырнул, а так я смог выбраться. И представляешь, вода холодная, а мне два с половиной километра нужно было плыть до берега. Меня спасло то, что ветер дул в спину, и мне помогал, ведь в холодной воде нужно постоянно двигаться, если не двигаешься, то тебе настанет капут. Доплыл до берега, и тут вижу, что в 200 метрах кто-то булькает, какие-то доски были.

Думаю, если немец, то подплывать не буду, но потом вижу, что это летчик из «Нормандия-Неман», мы летели в жилетках, а у него ее почему-то не оказалось. Конечно, если бы не доски, то он бы утонул, я с трудом его дотащил до берега. Из всех оставшихся последних сил его вытолкнул, он схватился за землю, а подбежавшие наши солдаты его вытащили. Сам же, когда толкнул, на полтора метра отошел от берега. И вы представляете, все – ни руки, ни ноги не шевелятся, все отказало. Держит меня только жилетка как поплавок и все. Солдаты бросают веревки, старался зубами схватить – не получилось. Неподалеку стоял старший лейтенант, танкист. Видит такое дело, раздевается и прыгает в воду, хватает меня и бросает к земле, сам быстро выскочил, трусы снял, дали ему спирту, чтобы тело протереть. Мне также дали выпить спирту, после чего раздели с французом, как мать родила, и стали делать массаж. Я танкисту говорю: «Спасибо тебе, дорогой, что ты мне помог, потому что долго я бы не смог в воде оставаться, еще чуть-чуть – и концы бы отдал. Но ты очень похож на моего друга Василия Бессмертного». Тот смотрит на меня и удивленно спрашивает: «А ты кто?» Отвечаю: «Клименко Ваня». Он со слезами бросился ко мне головой на грудь, целует. Мы сильно дружили и вот так встретились с ним. Когда после этого я трое суток провалялся, нас в одеяла закутали, и мы лежали в теплой землянке, в результате даже воспаления легких не схватили. После мы с Васей постоянно встречались. Это же конец войны, и вот так счастливо встретились.
Schreiber
Собиратель
Сообщения: 425
Зарегистрирован: 13-08-2012 08:55:40
Благодарил (а): 14 раз
Поблагодарили: 181 раз

Re: Рассказ участника штурма.

Сообщение Schreiber »

Фантазия у дедушки хорошо работает, только зачем подобные сказки на форуме размещать?
Михаил 22
Интересующийся
Сообщения: 295
Зарегистрирован: 01-05-2009 11:30:34
Благодарил (а): 23 раза
Поблагодарили: 58 раз

Re: Рассказ участника штурма.

Сообщение Михаил 22 »

воспоминание ветерана где нибудь в школе перед пятиклашками. это ведь тоже история.
Schreiber
Собиратель
Сообщения: 425
Зарегистрирован: 13-08-2012 08:55:40
Благодарил (а): 14 раз
Поблагодарили: 181 раз

Re: Рассказ участника штурма.

Сообщение Schreiber »

Смотрите ссылку http://iremember.ru/letchiki-shturmovik ... ovich.html
Материал с сайта Артема Драбкина «Я помню». Так что эта «история» явно из категории «авгиевы конюшни».
Аватара пользователя
logo
ebay-копипастер
Сообщения: 5831
Зарегистрирован: 07-09-2004 05:00:00
Откуда: НН
Благодарил (а): 1407 раз
Поблагодарили: 1307 раз

Re: Рассказ участника штурма.

Сообщение logo »

Кудрявцев Григорий Константинович

http://iremember.ru/memoirs/razvedchiki ... ntinovich/

А когда вошли на территорию Восточной Пруссии, то местного населения почти не встречали. В одном городишке все немцы были эвакуированы, кроме тех, кто не могли уйти. В одном доме были открыты двери, мы вошли, а там мужчина повесился на крюке для люстры, спрыгнул со стола и повесился. А старуха, там был на двери не то гвоздь, не то крючок, накинула петлю на шею и так задушилась. В общем зрелище было очень не красивое. В одном месте, не помню, в каком городе, была тюрьма. Когда немцы отступали, то вывели во двор человек двести и расстреляли. Так по асфальту, со двора тюрьмы, на улицу вытекала кровь. Мы спрашивали у местных: «За что были посажены?» А они говорят: «А ни за что, кто курицу без разрешения зарезал, кто еще что-то сделал». За пустяки были посажены, а при отступлении немцы всех расстреляли. Но я слышал, что и наши женщин насиловали. Моя сестра была в Восточной Пруссии, в плену. Она рассказывала, что когда наши взяли, то и русских пытались изнасиловать. Сестра говорит: «Ко мне один подскочил. Я объясняю! Что вы ко мне пристали, я же русская. У меня брат воюет, и отец воюет, что вы делаете?!» Ну, они и отстали. Отец мой, Кудрявцев Константин Николаевич, служил в рабочем батальоне и пропал без вести. В 1941 году я получил от него всего одно письмо. Ещё в нашей семье погиб дядюшка, мамин брат. В последнем письме он написал мне, что нахожусь в окопе, где твоя сестра. А моя сестра жила у большого Кузьмино, у Пушкина, недалеко от Египетских ворот, сейчас это, кажется, Ленинградская улица. И работала в булочной. Когда немцы подходили, начальство торговой сети село в машины, погрузило свои семьи и уехало, а рядовые, которые работали, так и остались. Потом немцы их эвакуировали. Так сестра попала в Восточную Пруссию. Ещё, когда наши вошли в Восточную Пруссию, то стали жечь дома. Дома жгут, а потом располагаться негде. Так был приказ, чтоб никаких поджогов не было.

Один раз в штаб дивизии привели двенадцать пленных казахов, все они служили у Власова. Они и немцам сдались, и нашим сдались. Радыгин приехал, их выстроили, он матом, как на них понёс: « … Где ваша Родина?! …» . Один ему: «Товарищ генерал … «. Он: «Какой я тебе товарищ?! Закрыть всех в сарай и утром расстрелять!» Но их не расстреляли, а сопроводили в «СМЕРШ». А вот пленного французского лётчика, служившего у немцев в пехоте, летать ему, наверное, не доверяли, после допроса капитан повёл, тот летчик шел впереди, бах в затылок из пистолета, и убил. Больше расправ над пленными я не видел. Так же, за всю войну, не видел ни показательных, никаких расстрелов. Ещё хочу сказать, что у нас в дивизии никаких заградотрядов и в помине не было. Это когда отступали, они были нужны, а когда продвигаемся вперёд, ни к чему. Помню, когда я был ещё зенитчиком, видел, как несколько человек шли от передовой в тыл, один какой-то выскакивает и кричит: «Ааа, ленинградцы! Т-т-т матом их, что вы, отступать?! Надо обороняться!». И он их вернул обратно в противотанковый ров. А мы стояли на опушке. Потом гляжу этот, который их вернул, по кустам побежал назад. Не знаю, кто он, из штаба или откуда, остановил их и заставил занять оборону во рву и не отходить. Фронт же был огромный, на каждом участке могло быть по-разному.
Аватара пользователя
logo
ebay-копипастер
Сообщения: 5831
Зарегистрирован: 07-09-2004 05:00:00
Откуда: НН
Благодарил (а): 1407 раз
Поблагодарили: 1307 раз

Re: Рассказ участника штурма.

Сообщение logo »

Шупляков Эриксон Платонович

http://iremember.ru/memoirs/svyazisti/s ... atonovich/

Интересно, что когда дошли до границы с Восточной Пруссией, вечером остановились, приказ - вспомните, как немцы издевались над нашими людьми. … В общем, приказ был довольно странный, и на следующий день когда пошли в наступление, наделали столько грехов, там и грабёж был и насиловали немок. На следующий день строгий приказ - запретить всё и если что - то сразу расстрел, и всё прекратилось. Мы, радисты ни в чём не участвовали, ни в какие магазины не заходили абсолютно. Ну, а ребят перед Восточной Пруссией тем, первым, приказом настроили, вот они там и по магазинам шуганули. В Штеттин нас направили с разведротой, чтобы разведать обстановку. Под мостом прошли на другой берег, а там, в окопах наши солдаты, человек двадцать, все убиты в голову, снайперы расстреляли. Прошли слева Штеттина огромное количество железнодорожных переездов, и вышли на мост ведущий через эти все железнодорожные пути. Командир разведбатальона Греков шел первым, а остальные растянулись, идя по двое, а мы радисты шли последними, и вот когда хотели вступить на этот мост, раздался сильнейший взрыв. И майора Грекова забросило на дерево, там с правой и с левой сторон дороги росли деревья. Многие были ранены, но, ни один не был убит. Я предпоследним шел и то метров наверно десять летел, станция была разбита. А судьба майора Грекова была такая - война уже закончилась, нас выстроили, что такое - не понятно, привозят на машине майора, а майор Греков был здоровый мужик под метр восемьдесят, а привозят какого-то маленького, сильно раненого человека. У него, как рассказывали, в лобную часть была вставлена золотая пластина. Его поблагодарили, он попрощался с нами, ему дали полную обстановку для квартиры, посадили в вагон и отправили на Родину. Это было, не один эшелон ушел в Россию с обстановками и прочим добром. Рассказывали, что, когда шли по Восточной Пруссии специальные команды снимали, с дверей медные дверные ручки, в общем, даже металл вывозили.
Аватара пользователя
logo
ebay-копипастер
Сообщения: 5831
Зарегистрирован: 07-09-2004 05:00:00
Откуда: НН
Благодарил (а): 1407 раз
Поблагодарили: 1307 раз

Re: Рассказ участника штурма.

Сообщение logo »

Кузьменко Петр Никитович

http://iremember.ru/memoirs/pekhotintsi ... ikitovich/

И.В. Когда зашли в Кенигсберг, в каком застали состоянии? Как местное население к вам отнеслось?

П.К. Знаете, внешнее состояние Кенигсберга было приличное, кроме той части, которую бомбили англичане, французы и американцы. А так он сохранился очень хорошо. Но когда я после войны приехал в бывший Кенигсберг, ставший уже Калининградрм, то его не узнал. Город был очень красивый. Появились наши пятиэтажки. Но местное население из Кенигсберга куда-то увезли. Кажется, потом его в Германию все-такие эвакуировали. Но когда в 1945 году мы входили в Кенигсберг, я бы не сказал, что на лицах мирных жителей мы встречали какого-то злого выражения. Но они вели себя как побежденные и сами нас боялись.

И.В. Приходилось ли вам встречать кого-нибудь из высшего командного состава Красной Армии?

П.К. Я, например, во время войны лично встречался с командующим фронтом Баграмяном. Дело было так. Как-то раз я приехал под Кенигсберг на его командный пункт с донесением от своего командира дивизии. Когда зашёл, то никакой охраны у него не обнаружил. Он сидел один и пил чай. Увидев меня, он предложил: «Прошу со мной чаю попить!» Ну а как я, какой-то старший лейтенант, мог пить чай с генералом армии (он носил четыре больших звезды на погонах)? Я ему ответил: «Спасибо, не надо». И только потом я узнал, что, оказывается, у армян есть традиция угощать гостей чаем, отказываться от которой ни в коем случае нельзя. Но я, между прочим, встречался с Иваном Христофоровичем и после войны. Тогда этот Маршал Советского Союза отмечал своё 80-летие. Меня от Совета ветеранов 11-й гвардейской армии вместе с генералом Толстиковым послали его поздравить и вручить ему памятный подарок. А дело в том, что в населённом пункте Жидачев, расположенном на юге от Москвы, для Совета ветеранов армии были изготовлены три вазы. Одна в качестве подарка предназначалась Баграмяну, другая секретарю Совета ветеранов 11-й гвардейской армии Рабиновичу, в третья мне. И вот одну из ваз мы повезли в качестве подарка Баграмяну. В то время он жил на даче, которую раньше занимал Будённый. Когда мы вошли в его скромное помещение, он нас с радостью принял. Сказал: «Раздевайтесь!» А своим сообщил: «Ко мне приехали мои фронтовые друзья!!!» Но какие мы могли быть его друзья? Мы были всего лишь его подчиненными. Но он именно так нас всех представил. Мы разделись все. Накрыли на стол. Тогда он дал своему врачу (а это был кремлёвский врач) бутылку с коньяком. Тот её открыл и налил ему рюмочку. Баграмян её выпил и собственноручно разлил всем нам этот коньяк. Мы все выпили. Когда Баграмян собрался было ещё раз себе налить, его лечащая врач сказала ему: «Иван Христофорович, вам больше нельзя пить». «Ну ведь друзья мои фронтовые пришли! - сказал он ей. - Прошу вам мне разрешить. Я даю вам гарантию, что в течение недели я ни капельки в рот спиртного больше не возьму». Она, как говориться, плечами поводила и разрешила. А потом уже в конце мне сказала: «Я за него отвечаю головой, а он мои указания не выполняет. Очень прошу, не задерживайте его больше десяти минут, пока вы будете сейчас с ним беседовать». Потом мы пошли к нему в кабинет. Надо сказать, его кабинет представлял из себя крохотную комнатку со стулом, кроватью, книжным шкафом и столом. Помнится, я тогда подарил Ивану Христофоровичу подписанную уже книгу «Гвардейская Витебская», посвящённую боевому пути нашей дивизии. Так, к сожалению, получилось, что, несмотря на то, что я вложил в неё очень много ценных сведений, стал лишь теневым её автором. Короче говоря, кое-какие люди ухитрились сделать так, что не вписали туда мою фамилию. Когда книга была уже свёрстана, редакторша собственноручно вычеркнула фамилию Кузьменко. Сказала: «Да нас и так полно! Да ещё вас туда ставить?» Короче говоря, оказалась непорядочным человеком.

Приходилось мне встречать на фронте и командующего армией Галицкого. Мы вместе с Щербиной ходили к нему на наблюдательный пункт. После войны, конечно, тоже с ним встречались, о чем я уже рассказывал. Но что я могу в общих чертах о нём сказать? Как командир он был талантливый и, можно сказать, гениальный, а как человек злопамятный. Я вам уже рассказывал о том, что он нашего командира дивизии единственного в армии лишил звания Героя, всем остальным присвоил...

И.В. Из ветеранов 31-й гвардейской кто-то еще остался в живых?

П.К. Человек двенадцать осталось. Из них ходячих только пять, все остальные находятся в лежачем положении. Но я в Совете ветеранов дивизии по-прежнему остаюсь секретарем. Председателей уже шесть штук при мне поменялось, а я как был с 1967-го года секретарем, так до сих пор им и являюсь. Сейчас нашим председателем считается один полковник, но он сейчас серьезно болен. Кстати говоря, сын Щербины Ивана Кузьмича, тоже полковник, - член нашего Совета!
Вложения
1.JPG
1.JPG (25.28 КБ) 56440 просмотров
Аватара пользователя
logo
ebay-копипастер
Сообщения: 5831
Зарегистрирован: 07-09-2004 05:00:00
Откуда: НН
Благодарил (а): 1407 раз
Поблагодарили: 1307 раз

Re: Рассказ участника штурма.

Сообщение logo »

Демченков Виктор Семенович

http://iremember.ru/memoirs/artillerist ... emenovich/

И.В. Мирное население в Германии вам встречалось?

В.Д. Знаете, Восточная Пруссия и раньше была почти вся пустая, потому что все основное население её проживало в Кенигсберге. Но оно нам встречалось, потому что шло по дороге к нам: мы же его, как я уже вам говорил, пустили вперёд, чтобы немцы их не уничтожили. Когда мы вошли непосредственно в город, людей там практически и не было. Бывает, зайдешь в дом, а там лежат немощные старики с ведром воды и какой-то провизией. Ни одного немцы, который мог бы ходить, включая детей, нам в Кенигсберге не встретилось.

И.В. Трофеи вам приходилось брать?

В.Д. В Кенигсберге, конечно, мы брали трофеи. Ведь когда мы этот город взяли, то там обнаружилось очень много немецких складов с продовольствием. Среди прочего в них нам попадались и шоколад, и сгущенка, и колбасы, и вина. Помню, заняли мы район, где нашли большой винный склад, в котором как вина, так и водки оказалось навалом. Так наши охочие до выпивки солдаты как только его увидели, так сразу же туда и бросились. Обратно возвращались уже с ящиками. Ой, сколько там собралось народу! Потом началась самая настоящая давка. Я как посмотрел на это дело, так мне стало как-то не по себе от этого. Одни лезли за бутылками, другие возвращались уже с ними, третьи еще что-то несли. Как я понял, нашим ребятам очень хотелось выпить трофейного немецкого бренди.

Между прочим, мне очень хорошо запомнился непосредственный штурм города Кенигсберга в апреле 1945 года. Конечно, у немцев там стояли очень сильные укрепления. Если не ошибаюсь, у них вокруг города было сосредоточено что-то около 24 дотов. Прямое попадание бомбы ничего с таким дотом не делало, оставалась только трещина. Должен сказать, что и вся Восточная Пруссия в то время являлась сильно укрепленным районом. По истории я знаю, что немцы со стороны «Пруссии» и раньше совершали свои набеги. Кенигсберг считался городом-крепостью. Помимо дотов там располагалось много других всяких укреплений и оборонительных сооружений. Само население в Восточной Пруссии чаще всего и в основном проживало в самом Кенигсберге. Гитлер хотел его переправить морем на запад, в свою Германию.

6 апреля 1945 года начался сам штурм города. Этот день запомнился мне как самый ужасный.

Днем и ночью на земле, в воздухе и на море все горело и дребезжало от внезапно начавшихся страшных боев. Мы, конечно, за это время понесли немалые потери, так как сами тоже наступали на немцев и их бомбили. Кенигсберг был весь охвачен огнём. Но что интересно, наше командование, наступая на город, осуществило следующую гуманитарную миссию: разрешило мирному населению, которое там проживало, перейти через линию фронта и пробраться непосредственно к нам. И это, как мне кажется, было сделано правильно. Ведь иначе бы немцы всех там уничтожили: и своих детей, и стариков, и женщин. Помню, идём мы вперёд, наступая на Кенигсберг, как вдруг нам навстречу попадаются эти самые мирные жители. 9 апреля мы наконец взяли город. Потом стали наступать на порт Фишхаузен, который, как оказалось, был пристрелен немецкой корабельной артиллерией. Как только мы туда пришли, они нас там и накрыли. Из-за этого мы опять понесли большие потери. Так, например, нас, из десяти человек, направленных во фронтовую часть с учебного полка в городе Инза, осталось после всего этого только трое, все остальные остались лежать там.

Должен сказать, что Кенигсберг в период тех самых боёв понёс очень серьезные разрушения. На каждом перекрестке городских улиц ни вырывали огромные котлы, где устанавливали артиллерию и лупили ею по нам. Танки и пушки били по нам буквально на каждом перекрестке, сметая всё на своём пути. Когда город был взялт, Москва салютовала нашим войскам. Потом нам всем выдали по медали «За взятие Кенигсберга», как участникам штурма города.

Второй эпизод случился в период боёв в Восточной Пруссии. Когда после тяжелых боев, во время которых погибло очень много наших людей (в живых оставались единицы), мы зашли в господский двор Медникин, у нас нарушилась проводная связь. А у нас, как назло, выбило всех связистов, которые бегали с катушками и налаживали связь. И тогда нас, троих солдат, не являвшихся связистами, послали на восстановление этой самой связи. Мы, впрочем, сами согласились оказать нашим такую помощь. Пошли по проводу искать разрыв, чтобы, соединив его, наладить связь с батареями. Когда подошли к железнодорожной станции, там нам повстречалась будка. Тут же мы нашли разрыв, который немедленно соединили. После этого мы получили приказ: «Останьтесь в будке, скоро здесь будет располагаться контрольная промежуточная станция. Если что случится, вы сможете быстро наладить связь...»

Следует отметить, что около той же самой будки рядом располагался двухэтажный кирпичный домик, оказавшийся заставой на том самом железнодорожном разъезде. Когда мы туда зашли, там ужас сколько нам попалось и наших, и немецких мертвецов. На втором этаже домика спряталось гражданское немецкое население. Когда мы туда поднялись, раненый итальянец, который там лежал, нам прокричал: «Гитлер капут!» Видимо, он побоялся того, что мы убьем его. Потом он нам сказал, что против нас не воевал. Но какое там не воевал? Конечно, воевал. Мы потом нашли у него под кроватью в барахле спрятанное оружие — автомат. Мой друг, тамбовец, помню, сказал тогда ещё: «Давай убьем его, паразита!» Я сказал: «Да пусть живет». Оставили его жить. Через какое-то время немцы пошли в наступление. Мы продолжали сидеть в домике. Из оружия у нас имелись только бутылки с горячей смесью, несколько гранат и карабины. А потом произошло следующее. Когда наши мимо этой самой будки пробежали вперёд, немцы вслед за ними стали наступать. Когда мы стали звонить своим и сообщать о том, что оказались в тылу у немцев, нам сообщили: «Держите связь и никуда не уходите!» И тут вдруг через какое-то время появились немецкие танки. Увидев их, мы тотчас перебрались в подвал, на всякий случай решив: если немцы пойдут в подвал, будем отбиваться гранатами. Мысли у нас крутились вокруг одного: будь что будет. Ведь и в самом деле, что мы, трое солдат, могли сделать с немецкими танками? Но,наше счастье, они покружились вокруг будки и поехали дальше. Вот и получается, от гибели нас спасло то, что мирные немецкие жители, которые находились в домике, не дали своим о нас знать. Молчали. А дело в том, что в четырех от этого самого разъезда располагалась станция Зейрапин. Так вот, оттуда нам вдруг стали телеграфировать: «Снимайтесь и по кюветам к своим на станцию Зейрапин добирайтесь!» И вот мы ползком, чтобы нас не заметили, четыре километра ползли до места своего назначения. Вот так два раза я чуть не попал к немцам.

И.В. Кстати, а артиллерийские дуэли проходили у вас?

В.Д. Ну как понять, артиллерийские дуэли? Об этом я могу сказать только следующее. Скажем, перед штурмом Кенигсберга у нас только на один квадратный метр было сосредоточено около 250 орудий. Представляете, что это такое происходило? Земля вся дрожала от этого. Из-за этого мы в январе 1945 года вынуждены были три дня от нецмев отступать. Как только мы тогда в окружение не попали, я и сам до сих пор этому удивляюсь. Между прочим, многие наши войска туда попадали. И тогда, конечно, немецкие солдаты издевались над нашими людьми, а потом их убивали. Тут нечего и говорить, на войне всякие вещи происходили. Надо сказать, это наше временное отступление продолжалось недолго. Потом наши пригнали «Катюши» и, поставив их одну за другой, начали из них колошматить по немцам. И так их в результате и остановили. Вообще-то говоря, реактивные установки «Катюши» для немцев были грозным оружием. В борьбе с врагом они нам большую помощь оказали. Это, конечно, очень хорошо, что наши учёные добились принятия на вооружение этих «грозных» машин.
Вложения
1.JPG
Аватара пользователя
uran238
физик-ядерщик
Сообщения: 7038
Зарегистрирован: 14-03-2005 10:52:54
Откуда: Калининград
Благодарил (а): 3268 раз
Поблагодарили: 477 раз

Re: Рассказ участника штурма.

Сообщение uran238 »

logo писал(а):Демченков Виктор Семенович

http://iremember.ru/memoirs/artillerist ... emenovich/

...Знаете, Восточная Пруссия и раньше была почти вся пустая..
Интересно, откуда такая уверенность?
«Не согласен - критикуй, критикуешь - предлагай, предлагаешь - делай, делаешь - отвечай!» Сергей Павлович Королёв.
Аватара пользователя
logo
ebay-копипастер
Сообщения: 5831
Зарегистрирован: 07-09-2004 05:00:00
Откуда: НН
Благодарил (а): 1407 раз
Поблагодарили: 1307 раз

Re: Рассказ участника штурма.

Сообщение logo »

Юньков Анатолий Алексеевич

http://iremember.ru/memoirs/partizani/y ... ekseevich/

У меня дома записан, но это рота – топливозаправщики. Бензовозы там, масловозы, которые должны заправлять всю боевую технику. И вот, значит, в июне, наверное, меня зачислили на курсы водителей. Месяц нас учили, а практику проходили по лесу с закрытыми фарами. Дали стажерки и так я очутился водителем полуторки-бензовоза. И специальность эта у меня по сегодняшний день. 45 лет проработал за рулем.

Наши машины постоянно шли за танками, потому что танк жрет, знаешь как? И вот за ними шли все время. Как только заправлять, тут сразу мы. И так дошли до самого Кенигсберга. Помню, уже перед самым концом боев приехали и тремя машинами заправляем, чуть ли не целый батальон. А на танках сидят ребята с автоматами. Без пехоты танк – это глухое дело. Но почему-то сидят, без ремней, без всего. А наш один, Миша Лапин, спросил их, в чем дело. И почему без наград? А они и говорят: «Мы с ГУЛАГа, ГУЛАГовцы мы. Нам не дают, мы до награды не доживаем». Знаешь, как на фронте говорили? Солдату за атаку – х.. в сраку. А бабе за п... – Красную Звезду. Понял как? На смерть посылали, чтобы искупили кровью.
Аватара пользователя
Frey Fox
Вячеслав Мысов (15.08.1979 - 10.08.2021)
Сообщения: 845
Зарегистрирован: 21-11-2006 08:17:43
Откуда: Камчатка
Благодарил (а): 43 раза
Поблагодарили: 207 раз

Re: Рассказ участника штурма.

Сообщение Frey Fox »

Люблю я такие воспоминания... Сиди потом и ломай голову, что там человеку показалось а что он уже сам додумал и придумал.
月月火水木金金
Аватара пользователя
logo
ebay-копипастер
Сообщения: 5831
Зарегистрирован: 07-09-2004 05:00:00
Откуда: НН
Благодарил (а): 1407 раз
Поблагодарили: 1307 раз

Re: Рассказ участника штурма.

Сообщение logo »

http://iremember.ru/memoirs/drugie-voys ... akharovna/

Зеленина Екатерина Захаровна


Где вы встретили Победу?
В Восточной Пруссии, до берега Балтийского моря чуть-чуть не дошли. Такая радость у всех была… Устроили такой салют, чуть ли не все патроны расстреляли. Закатили пир, по сто грамм выпили, в общем, отпраздновали победу.
Но едем обратно, а рядом идет колонна пленных, а в ней русские. И тут один из них мне кричит: «Эй ты, проститутка!» Я на него как плюнула с машины, прямо на строй на немецкий: «Подожди, тебе будет делов…» Чёртовы изменники родины…
Аватара пользователя
logo
ebay-копипастер
Сообщения: 5831
Зарегистрирован: 07-09-2004 05:00:00
Откуда: НН
Благодарил (а): 1407 раз
Поблагодарили: 1307 раз

Re: Рассказ участника штурма.

Сообщение logo »

Веселицкий Николай Валентинович

http://iremember.ru/memoirs/svyazisti/v ... ntinovich/

Направили на взятие Калининграда.​ Кёнигсберга, да. Это уже был апрель-месяц 1945-го года. Там был для меня тоже очень тяжёлый момент под Калининградом. Это древняя крепость, там пятиметровые стены стоят. Артиллерия… подошла немецкая морская эскадра, которая стреляет по нам в помощь осаждённому Кёнигсбергу. Очень страшная вещь какая? Вот для тех, кто были. Мы окружили там, встали в укрытие, не пропускаем Курляндскую группировку. Пехотные войска пробиваются дальше. Немцы обороняются. И вот начинают стрелять их морские орудия: уже не только их Кёнигсберг, который перенасыщен артиллерией, а в помощь им – немецкие морские орудия. А в их морских, военных судах были орудия ещё Первой мировой войны. Они имели большой диаметр, но скорость снаряда была порядка 200-300 метров в секунду.​ Низкая скорость.​ Медленно они летели, эти снаряды. Лежишь, кто-то под танками устроился. Я под танк никогда не лазил. Знал, что если попадёт в танк – то уж совсем плохо. Знаете, конец войны, апрель-месяц. Уже к Берлину подходят. А вот ты тут лежишь – и они, суки, стреляют. Конец войны. Столько прошёл, повезло человеку. Повезло. Не плутовал – а повезло! Вот только в одном случае порвали ухо и глаз выскочил, но мне его вставили обратно после удара. Выжил.


-​ Николай Валентинович, вот 1945-й год. Вы – под Кёнигсбергом…

-​ Перейду к нему. Лежу, Вы понимаете, кончилась война, я жив! А в меня стреляют. Неужели в последние дни мне не повезёт?! А снаряд-то – летит. А звук-то от него мчит быстрее. И вот ты слышишь: в твоем направлении – ууууу – движется вот эта чертовщина громадная чугунная, которая если взрывается – у неё там черт её знает сколько осколков. А он выстрелил, летит, звук-то впереди летит снаряда. Сердце-то бьётся. Страшно. Думаешь: «Господи, неужели МНЕ не суждено?» Каждый так думает. Вот эти дни были тяжёлые.

Ну, под Кёнигсбергом – кончили, взят был Кёнигсберг, капитулировал. И задержали Курляндскую группировку 350-тысячную. Гитлер бесновался, звал их на помощь к себе в Берлин, а они не могли пройти. И, насколько я понимаю, а может быть, я и не прав – может быть, даже и не очень торопились они уже к тому времени некоторые. Но это, на мой взгляд, потому, что армия у них была дисциплинированная, надо отдать должное. Они до конца войны дисциплину держали жёсткую.

-​ Войну Вы закончили в районе Кёнигсберга?

-​ Да. После этого через некоторое время нас направили поэшелонно через Польшу в Брест, в Брестскую крепость. Вот я попал в неё – тоже интересно. Посмотрел, что действительно было в Бресте. И надписи смотрел, которые там имеются, и останки, много всякого…
Schreiber
Собиратель
Сообщения: 425
Зарегистрирован: 13-08-2012 08:55:40
Благодарил (а): 14 раз
Поблагодарили: 181 раз

Re: Рассказ участника штурма.

Сообщение Schreiber »

Так и хочется Frey Fox процитировать
Люблю я такие воспоминания... Сиди потом и ломай голову, что там человеку показалось, а что он уже сам додумал и придумал.
Одно ясно: у Артема Драбкина (руководителя проекта "Я помню") с головой совсем плохо.
Mariner
Сообщения: 23
Зарегистрирован: 14-08-2007 08:01:45
Благодарил (а): 8 раз
Поблагодарили: 1 раз

Re: Рассказ участника штурма.

Сообщение Mariner »

Дед мой по отцовской линии рассказывал: в действующую армию попал будучи 18-ти летним пацаном, в конце апреля 1945 года. Бои в Восточной пруссии уже закончились и танковая часть их расположилась на берегу озера Шатровского, которое возле поселка Клюквенное на Земланде. Так что дед в боевых действиях на восточном фронте участия не принимал. А чуть позже часть была переброшена на Дальний восток, где в первых же боях за Манжурию 34-ке, на которой он мехводом был, башню прямым попаданием то ли фугаса, то ли болванки крупного калибра снесло. Со слов деда, он один из экипажа уцелел. Танк заглох от попадания, он его завел и до позиций японцев доехал, где здорово позиции их отутюжил! В итоге из наград: медаль "За Победу над Германией и медаль " За отвагу". Расскажи мне это дед сейчас, я бы усомнился в услышанном, но я просто часто вспоминаю моменты из детства, когда я в конце 78-82 годах был 5-8 летним пацаном и по ночам вместе со всеми ночью просыпался от того, что дед в очередной раз, во сне управляя танком, начинал япошек утюжить! Его в такие моменты будить приходилось! Так что зря, Вы так, Schreiber про Драпкина так плохо думаете!

з/ы Кстати, дед с бабушкой сами Кировские были и когда клич бросили после войны на переселение в Восточную пруссию, собрали пожитки и одними из первых в 46-м переехали на Земланд, где поселились в один из семи особняков немецких, присмотренных дедом на хуторе Клюквенное. Домик этот самый крайний был, сейчас там приют животных!
Schreiber
Собиратель
Сообщения: 425
Зарегистрирован: 13-08-2012 08:55:40
Благодарил (а): 14 раз
Поблагодарили: 181 раз

Re: Рассказ участника штурма.

Сообщение Schreiber »

Mariner писал(а):
Так что зря, Вы так, Schreiber про Драпкина так плохо думаете!
Это ветерану по старости лет простительно перепутать 1944-й год с 1945-м, Курляндию с Померанией и Данциг с Кенигсбергом, а вот Артему Драбкину и его команде – нет.
В публикации на сайте "Я помню" местами есть правка: (Так у автора. – Прим. ред.), например про Александра Космодемьянского. Про ход боев в Прибалтике и Восточной Пруссии таких пометок нет – думать лень или "не в курсах" что явный бред получается?
Или Вы хотите сказать, что 29-й танковый корпус 5-й гв. танковой армии Кенигсберг штурмовал?
Mariner
Сообщения: 23
Зарегистрирован: 14-08-2007 08:01:45
Благодарил (а): 8 раз
Поблагодарили: 1 раз

Re: Рассказ участника штурма.

Сообщение Mariner »

А Вы прям от автора историчности требуете и достоверности?! Он же излагает рассказы участников ВОВ, зачем ему достоверность их слов проверять, когда его основное направление изложения - ПРОЗА, а не Историчность!

А вот из книги "Я дрался на Т-34" воспоминания Кривова Георгия Николаевича:
...В штурме Кенигсберга мы особого участия не принимали — там все сделали пехота, артиллерия и авиация. А потом нас перебросили на Земландский полуостров. Прорыв немецкой линии обороны делали танкисты других частей, а нас через пару дней ввели в открывшуюся брешь. С немцами мы столкнулись у местечка Гермау, в четырех километрах от моря, ночью. Три машины пошли в разведку и накрылись, а утром 16 апреля мы пошли в атаку.
Местечко располагалось чуть в низинке, а за ним возвышенность — там немцы и укрепились. К этому времени в батальоне остались только машины командиров рот, одной из которых я и командовал. Мой ротный был ранен. Командир бригады разрешил двум другим командирам — Левицкому и Шутову — не идти в бой. Все же понимают, что войне конец, а погибать под самый ее занавес никому не хочется. Шутов не слез с машины, а Левицкий в атаку не пошел. Забегая вперед, скажу, что все из той атаки вернулись, но машины мы потеряли.
Вот так… Пошли в атаку на эту возвышенность. Механик не повел танк по дороге, а взял правее. Может, объезжал что-то, а может, и специально подставил машину моим бортом. Тут нас и подловили: левый борт разворотили, а последнее попадание — в пушку. Башню крутануло. Я попытался выскочить — люк заклинило. Выскочил через люк заряжающего сразу за его ногами, а справа от танка — громадная воронка, гусеница прямо на краю ее. Раздумывать некогда, надо быстрее прыгать, пока не убили. Чтобы не соврать, летел я метров пять. Ничего не сломал! Механик уже внизу говорит: «Я ранен». Осколок ему в пятку попал. Перевязали его и поползли назад, к деревне. Я заряжающему сказал, чтобы он механика сопровождал, а сам пополз к видневшемуся впереди пулеметному окопчику. Пистолет в руке, носом землю загребаю. Дополз. Пистолет землей забился, да так, что я его потом выкинул — не смог почистить. Кое-как доползли до домов. Завалились в подвал ближайшего дома. Там я нашел шубу с большим воротником, лег на нее и уснул...

Я то родился в 74-году, а вот дядька мой родился в 1947-м, все ближайшие к Клюквенному леса и поля исходил в поисках оружия! Дак вот он мне в свое время показывал поле расположенное слева по дороге между поселками Дворики и Гермау, на котором с его слов несколько наших Т-34 до 70- годов стояли, пока их на металлолом не утащили! Кстати, дядька мой живет нынче в Кирове, приедет в отпуск перед Новогодними праздниками, могу попросить его показать где именно эти танки подбитые стояли, ежели чего!

з/ы И в предыдущем сообщении я написал, что дед мне говорил, что расположились они на берегу нынче Шатровского озера! А озера то у немцев не было! Озеро позже образовалось, когда совхоз решил карпа разводить и поставил две дамбы в 70-х! А вот капониры под тяжелую технику в большом количестве до сих пор сохранились 200-300 метров юго-восточнее отметки 53,5! Я даже в одном из них в середине 80-х прицел от миномета находил случайно!
Изображение
Изображение
Schreiber
Собиратель
Сообщения: 425
Зарегистрирован: 13-08-2012 08:55:40
Благодарил (а): 14 раз
Поблагодарили: 181 раз

Re: Рассказ участника штурма.

Сообщение Schreiber »

Mariner писал(а):
А Вы прям от автора историчности требуете и достоверности?! Он же излагает рассказы участников ВОВ, зачем ему достоверность их слов проверять, когда его основное направление изложения - ПРОЗА, а не Историчность!
Как я понимаю, Вы согласны, что историческая ценность сайта "Я помню" практически нулевая.

Mariner писал(а):
А вот из книги "Я дрался на Т-34" воспоминания Кривова Георгия Николаевича:
Как интересно! А по наградному листу лейтенант Кривов в районе м. Гермау "ворвался в глубь боевых порядков немецких частей, создал панику и уничтожил 1 СУ, 4 орудия, 12 автомашин, до 25 гитлеровцев. Несмотря на ранение в руку, управлял танком и продолжал вести бой до тех пор, покуда арт. огонь противника не вывел из строя его машину."
http://podvignaroda.ru/?#id=27560598&ta ... ilManAward
Аватара пользователя
gsm_689
Рисователь полосок
Сообщения: 5571
Зарегистрирован: 21-07-2008 22:05:11
Откуда: Metgethen (поселок Александра Космодемьянского)
Благодарил (а): 2635 раз
Поблагодарили: 4330 раз

Re: Рассказ участника штурма.

Сообщение gsm_689 »

Schreiber писал(а):Как я понимаю, Вы согласны, что историческая ценность сайта "Я помню" практически нулевая.
Про дух времени неплохо рассказывают интервьюируемые, например :P https://ru.wikinews.org/wiki/%C2%AB%D0% ... 1%80%D0%B0
Аватара пользователя
Frey Fox
Вячеслав Мысов (15.08.1979 - 10.08.2021)
Сообщения: 845
Зарегистрирован: 21-11-2006 08:17:43
Откуда: Камчатка
Благодарил (а): 43 раза
Поблагодарили: 207 раз

Re: Рассказ участника штурма.

Сообщение Frey Fox »

Как я понимаю, Вы согласны, что историческая ценность сайта "Я помню" практически нулевая.
Историческая ценность сайта "Я Помню" как раз очень высока. Просто надо учитывать, что люди разные, думают по разному, информированность у них тоже разная. Поэтому и воспоминания очень различаются, от откровенного бреда до весьма точных зарисовок. Вычитывать надо внимательно.
Ну и кроме того, весьма неразумно строить картину событий только на воспоминаниях или только на документах. Чем больше источников, тем лучше.
月月火水木金金
Аватара пользователя
Privatier
Ихтиандра
Сообщения: 670
Зарегистрирован: 02-04-2009 07:47:05
Откуда: Калининград
Благодарил (а): 118 раз
Поблагодарили: 210 раз

Re: Рассказ участника штурма.

Сообщение Privatier »

gsm_689 писал(а):
Schreiber писал(а):Как я понимаю, Вы согласны, что историческая ценность сайта "Я помню" практически нулевая.
Про дух времени неплохо рассказывают интервьюируемые, например :P https://ru.wikinews.org/wiki/%C2%AB%D0% ... 1%80%D0%B0
Ну, как известно, из песни слов не выкинешь... Хотя пытаются лишить нас памяти :lol:
Волк - это ушедшая в партизаны собака...

Up your eyes, and look at north...
Аватара пользователя
logo
ebay-копипастер
Сообщения: 5831
Зарегистрирован: 07-09-2004 05:00:00
Откуда: НН
Благодарил (а): 1407 раз
Поблагодарили: 1307 раз

Re: Рассказ участника штурма.

Сообщение logo »

Олейников Пётр Дмитриевич
https://iremember.ru/memoirs/saperi/ole ... itrievich/

"Русские, литовцы, поляки, освобожденные Красной Армией, спешат на Родину. Часто происходят трогательные сцены воинов со своими братьями, сестрами, отцами, матерями или просто знакомыми.
Из Гумбинена по окончании работ переехали в г. Таннау с целью разминирования г. Кёнигсберга. Но задание отменили и перебросили под Эльбинг для установки минных полей на случай контратак танков противника. Постояли там с полмесяца. Там же видели много немцев – мирного населения. Преимущественно старики и дети, но есть и молодые. Наши солдаты, немногие, конечно, не стесняются, что они немки и наши противники, а если не поддаются – берут силой. Со своей стороны я этого никогда не позволю.Что поражает везде в Пруссии – это густота шоссейных дорог, покрытых асфальтом. Даже к отдельным имениям фольваркам они проведены и асфальтированы. Это конечно на руку нашим войскам. Весь март провели в путешествиях по Восточной Пруссии. Из Гумбинена через Таннау, где простоял дней 8, на автомашинах переехали в южную часть Пруссии под г. Эльбинг. Восточнее этого города много останется в памяти немецких семей, т.к. из одного на другой день перебрасывали в другое, для минирования танкоопасных направлений. В конце марта из-под Эльбинга опять перебросили в Кёнигсберг для минирования передней линии наших войск. Остановились в селении Вайсенштамп. Здесь-то и пришлось встретить в полном разгаре весну. В начале апреля, 1-3 числа, перебросили под Кенигсберг с северной стороны. Начался штурм центра Восточной Пруссии г. Кёнигсберг. Утром, 7 апреля мощные залпы орудий возвестили начало штурма. Продвигаясь вслед за наступающей пехотой батальон сразу же разминировал дороги для пропуска танков, артиллерии и боевых обозов.
Вечером 9 апреля вошли в предместье города. В ночь на 10 апреля вступили в город. Еще в центре города шла артиллерийская стрельба, и слышались автоматные очереди, добивавшие последних немцев, а саперы приступили уже к разминированию города.
Город весь горел. Столько огня и дыма я не видел нигде. Нет ни одного почти дома, который бы не горел. Жителей города не видно. Все сидят в подвалах и блиндажах.
Днем 10 апреля с последним сопротивлявшимися в крепости немцами все было покончено. Русские солдаты празднуют победу. Все улицы запружены танками, орудиями, повозками, солдатами.
На улице редко встретишь солдата и офицера, которые были бы не пьяны. Винные склады открывались и брали вино все, кто хотел и сколько хотел Бутылки и целые бочки разбивали и в подвалах образовывались целые винные озера, в которых по колено в вине ходили люди. Каждый был хозяином себе и попытка навести порядок ни к чему бы ни привила.
Всю ночь шла гульба, слышны были голоса немок, которых таскали в сады и темные уголочки.
В эти дни можно было видеть обычную картину: идет солдат или офицер с огромным трофейным чемоданом, а то просто матрасной наволочкой.
Долго немцы Кёнигсберга будут помнить русских, которые посетили их в апреле 45.
Аватара пользователя
logo
ebay-копипастер
Сообщения: 5831
Зарегистрирован: 07-09-2004 05:00:00
Откуда: НН
Благодарил (а): 1407 раз
Поблагодарили: 1307 раз

Re: Рассказ участника штурма.

Сообщение logo »

Жукова Юлия Константиновна

https://iremember.ru/memoirs/snayperi/z ... antinovna/

Восточная Пруссия – первая, так сказать, немецкая территория. Политработа какая-то перед ней проводилась?
Вот этого у нас в недостатке не было. Нам всё рассказывали, и о Восточной Пруссии тоже говорили, что это такое. Но самое главное – с нами беседовали о том, как себя там вести, как относиться к мирному населению, к военнопленным, и наказание за нарушение этого было – вплоть до расстрела. Нам зачитывали этот приказ. Через шестьдесят два года трудно вспомнить подробно. Я только знаю основное: нам говорили, что мы не должны ронять достоинство и честь советского солдата. Это точно. Что мы не должны мародёрствовать, мы не должны самоуправство учинять, мы не должны вести себя, как бандиты. Мы должны помнить, что мы солдаты великой Советской страны. Никаких самовольных расстрелов, никаких грабежей, никаких насилий, ничего.

А месть?
Не может каждый лично мстить, кому ему вздумается. Месть – это когда мы воюем, уничтожаем врагов, но при чём тут мирные немцы? Это нам тоже говорили. Вот мне недавно задали вопрос: сохранилась ли у меня ненависть к немцам? Я говорю: «Так у меня её к ним и не было. Я ненавидела фашистов и тех, кто пришёл на нашу территорию с оружием в руках».
Всё это нам внушали постоянно, и не случайно в Восточной Пруссии ни виселиц не было, ни Бабьих яров, хотя в ней немцы воевали будь здоров! Это был последний их оплот надежды, и они даже мысли не допускали, что мы Восточную Пруссию возьмём. Я тогда этого не знала, только недавно прочитала.

Но ведь вся война же шла под лозунгом «Убей немца!»…
Врага. После взятия Ландсберга мы в доме обнаружили подвал. И от пола до потолка – полки, и всё заставлено банками: вареньями, соленьями, маринадами. Мы ни банки не били, ничего не портили. Взяли столько, сколько могли съесть – и всё. Нас тогда поразило такое изобилие. Но – не безобразничали, а взяли две или три штуки. Варенье, ещё что-то – и огурцы. Такая высокая банка, огурцы разрезаны на дольки, расположены так стоймя. И они какие-то необыкновенно вкусные, сладковатые такие были! Может быть, это был маринад – не знаю. Я не знала, что так маринуют. И мы с ними пошли на хутор отдохнуть. Мы ели – эти огурцы хрустели. Всего-навсего.
Аватара пользователя
logo
ebay-копипастер
Сообщения: 5831
Зарегистрирован: 07-09-2004 05:00:00
Откуда: НН
Благодарил (а): 1407 раз
Поблагодарили: 1307 раз

Re: Рассказ участника штурма.

Сообщение logo »

Андреев Павел Алексеевич
https://iremember.ru/memoirs/artilleris ... ekseevich/

А под Кенигсбергом наших войск скопилось очень много! Ведь Кенигсберг – это крепость с трехметровыми стенами. Гитлер усилил гарнизон крепости и даже эвакуировать гражданское население оттуда запретил, за что многие впоследствии пострадали. Стены укреплений были такими крепкими, что наш снаряд только слегка ковырял их поверхность, не нанося особого вреда. Поэтому по крепостным укреплениям сверху долбили, в основном, тяжелые бомбардировщики своими мощными бомбами. Я еще удивляюсь кропотливой работе саперов, которую они там провели. Им, нагрузившись взрывчаткой, надо было подобраться к крепостным стенам, чтобы их взорвать. Очень препятствовали этому залитые водой рвы. Мало было добраться, так надо было еще подколупать там землю под стеной, чтобы заряд заложить. У немцев были казематы, углубленные на два – три этажа в землю, со своими запасами продовольствия и медикаментов, оружием и боеприпасами. Но ничего из всего этого тем, кто удерживал крепость, не помогло. Да, сейчас уже мало кто помнит, как она досталась нам, та победа.

- Калибр ваших орудий довольно-таки большой. А использовались ли при взятии Кенигсберга артиллерия еще большего калибра, чем ваш?

- Рядом с нами такие орудия не стояли, а где-то поодаль были 203-миллиметровые орудия. Кроме этого, там применяли орудия на железнодорожных платформах, калибром до 800 миллиметров, у этих орудий снаряд огромный. У немцев тоже такие же орудия были, так, когда они по нашим войскам били и их снаряд пролетал над нами, был слышен специфический звук, похожий чем-то на шелест. Мы за этот звук такие снаряды называли «хули-хули».

- Как складывались отношения с местным населением в Литве и в Восточной Пруссии?

- Да мы их мало видели, они прятались от нас. В Литве никого не было видно, потому что они все эвакуировались при нашем приближении. И в Восточной Пруссии тоже никого не было. Едем, к примеру, дорогой на позицию, смотрим, там свинья валяется, а там корова убитая. Много живности валялось убитой, только куры живые были. Поэтому мы там, в основном, курочками и питались. У немцев в Пруссии крепкие хозяйства были: дом, обязательно рядом колодец. А колодец не такой, как у нас: из него воду не ведрами черпали, а качали насосом. Неподалеку сараи добротные стояли, с навесами, под которыми хранился их инвентарь.

- Были со стороны наших войск бесчинства по отношению к местному населению?

- Это со стороны пехоты, наверное, были, а мы же шли почти самыми последними. С нашей стороны точно ничего подобного не было, но люди рассказывали, что бесчинства, конечно, были.

- Победу Вы встретили под Кенигсбергом?

- Да. После того, как взяли Кенигсберг, жители города разбегались кто куда. Некоторые брали брички и бежали к берегу Балтийского моря, где немцы эвакуировали свою армию, пытаясь ее спасти. Грузили людей на все, что было можно: баржи, пароходы и хотели отправить их поближе к Берлину. Местные жители пытались добраться до этих немецких судов, кто на лодках, кто на досках. Наши самолеты бомбили это скопление войск, подводные лодки атаковали немецкие суда. Там баржи грузоподъемностью в тысячу человек шли ко дну. Столько погибших тел там на берегу потом лежало. Я сам не видел, но мне рассказывали об этом участники тех событий.

- После того, как взяли Кенигсберг, вы ходили в город смотреть результаты своей работы?

- Нет, мы около стояли, в город не заходили. Потом нас подняли, мы стороной город обошли и пошли догонять отступающих немцев, топить их в море. Но от нас до берега далеко было, поэтому мы не видели, что там творилось.
Schreiber
Собиратель
Сообщения: 425
Зарегистрирован: 13-08-2012 08:55:40
Благодарил (а): 14 раз
Поблагодарили: 181 раз

Re: Рассказ участника штурма.

Сообщение Schreiber »

Лихо товарищ рассказывает, только вот незадача, 1104-й пап (53-я пабр, 20-я адп РГК) весной 1945 года находился в составе Курляндской группы войск Ленинградского фронта и в Восточной Пруссии не воевал. http://www.nashapobeda.lv/1616.html
1104-й пап 7.04.45.jpg
МёбиуС
Дитя Роминты
Сообщения: 6121
Зарегистрирован: 17-03-2006 13:33:04
Благодарил (а): 3402 раза
Поблагодарили: 2054 раза

Re: Рассказ участника штурма.

Сообщение МёбиуС »

да добрая половина этих "воспоминаний" сказки венского леса
Аватара пользователя
logo
ebay-копипастер
Сообщения: 5831
Зарегистрирован: 07-09-2004 05:00:00
Откуда: НН
Благодарил (а): 1407 раз
Поблагодарили: 1307 раз

Re: Рассказ участника штурма.

Сообщение logo »

Кузнецов Александр Антонович

https://iremember.ru/memoirs/pekhotints ... ntonovich/

- То есть предложил не на фронт, а во внутренние округа?

- Да, в любой из округов. Я опять сказал, что готов ехать куда угодно, но в тылу чтобы не сидеть. Он мне говорит: «Ну, тогда выбирай себе фронт». Я опять отвечаю: «Куда пошлете». Так я угодил в группу, отправляющуюся на Третий Белорусский фронт. Приехал как раз под Кенигсберг, так что мне довелось принять участие во взятии этого укрепленного города.

- В какую часть Вы попали?

- Я помню, это был 716-й стрелковый полк 157-й или 155-й дивизии.

- На какую должность?

- Командира взвода, конечно. Командиром роты это я уже потом, в Манчжурии, стал.

- Какое звание присвоили Вам по окончании училища?

- Младший лейтенант.

- Как Вас, новоиспеченного младшего лейтенанта, приняли во взводе?

- Ребята во взводе были молодцы, все бывалые, нормально меня приняли. Наши огневые позиции находились на опушке леса. Когда началась артиллерийская подготовка и бомбежка оборонительных рубежей Кенигсберга, я радовался тому, какая мощь нашего оружия обрушилась на врага. Нигде раньше я не видел столько огня, это же такая мощь! Артиллерия огненным валом прошлась по площадям. Наш батальон в штурме города активного участия не принимал. Нас уже потом пустили в город, чтобы мы прошли по домам и подвалам, посмотрели, остались ли где-нибудь спрятавшиеся немцы и не заминировали ли они комнаты в зданиях. Когда проходили через Кенигсберг, то мы видели, что там буквально все было разрушено. Даже некоторые немцы стояли, подняв вверх трясущиеся руки. Квартиры в городе, которые уцелели, были, конечно, прекрасные! Но нам долго гулять по Кенигсбергу не пришлось, нас вывели из города и все.

- В стрелковых частях, подготовленных для штурма Кенигсберга, были огнеметчики?

- Не знаю. У нас их точно не было.

После того, как взяли Кенигсберг, наши войска пошли дальше, а нашу армию отвели назад, в городок Вилау. Там мы разбили палатки и ждем день, два, три… Сидим и сидим в палатках, никакого движения. Что такое? Почему нас никуда не посылают? Кто-то в разговоре брякнул: «Поедем обратно, в Ковров», а в Коврове в свое время формировалась эта дивизия. Думали, что нас отвезут на пополнение, ведь ряды наши после боев сильно поредели. Никто этому особо не поверил, конечно, ведь слух есть слух.

Потом подали эшелон, и мы загремели… Нас везли, а мы даже и не знали куда. Когда проехали Смоленск, проехали мимо Москвы и оказались на Урале, мы стали догадываться куда мы едем. И оказались мы на Первом Дальневосточном фронте. Разгрузили нас на станции Шмаковка, в Приморье, и сразу отправили в уссурийскую тайгу. Прибыли мы туда второго июня сорок пятого года, а в это время там очень много мошки и комара, поэтому нам приходилось жечь хвойные ветки, чтобы спасаться от этих насекомых.

- Трофеи какие-нибудь старались взять себе на память?

- Я ничем подобным не занимался. Некоторые ребята набрали для себя в Кенигсберге разного барахла и, когда ехали на Дальний Восток, они по дороге, во время остановок, предлагали местным жителям купить у них эти вещи.

- А что они взяли в Кенигсберге?

- Ткань, часы.
Аватара пользователя
logo
ebay-копипастер
Сообщения: 5831
Зарегистрирован: 07-09-2004 05:00:00
Откуда: НН
Благодарил (а): 1407 раз
Поблагодарили: 1307 раз

Re: Рассказ участника штурма.

Сообщение logo »

Веселицкий Николай Валентинович

https://iremember.ru/memoirs/svyazisti/ ... ntinovich/
-​ Ваш корпус прошёл Белоруссию, Румынию, Прибалтику, Восточную Пруссию. Как местное население относилось к Красной Армии?

-​ Я Вам расскажу про Румынию и про Пруссию, и про Польшу. В Румынии – румыны, вообще говоря, нейтрально держались. Им можно было: их амбары были полны кукурузы, хлеба – было, в садках – рыба. Нейтрально, вот так. Это ж союзники их бывшие… нейтрально.

-​ Как относились к Красной Армии в Восточной Пруссии? От населения не было неприятностей?

-​ Вы знаете, нормально, я считаю, относились. Никаких неприятностей не было. В Польше, помню, когда вошли в неё – в первую очередь зачитали приказ Сталина об отношении к польскому населению. Если будет солдат, свой собственный солдат – не церемониться. То есть – нет, тут не было таких. Было – воровали сало, но – нормально: люди есть люди. Хочет жрать, увидал у него в дымоходе сало – и, конечно, он его снял и сожрал!

-​ Многие солдаты, которые были в Германии, рассказывают, что им разрешали отправлять домой посылки. Там было пять килограмм на рядовой и сержантский состав и десять килограмм на офицерский. Вы сталкивались?

-​ Было, да. Отправляли. Все отправляли.​ Через почту полевую.

-​ Сам отбор того, что посылается, как происходил?

-​ Собирал то, что мог. Особенно в Пруссии когда проходили. Знаете, там что было набросано? Особенно там, где они бежали табором, потом табор бросали, а сами бежали. И в городах много было. Просто пропадали вещи. Ценные вещи – для нас они были ценные, для России. Как это? Одежда, понимаете, ещё что-то такое. То есть, отправляли – всё.

-​ Какие-нибудь суеверия на фронте были? Приметы…

-​ Не знаю. У меня – суеверий особенно не было.

-​ Как и где Вы узнали о Победе?

-​ Под Калининградом. Вот когда уже мы Калининград взяли и они подписали. Кончили их морские орудия стрелять – и сдали они, капитулировали. Интересно, как под Калининградом в противоположной стороне от нас в одной пехотной части был командиром самоходных орудий Александр Космодемьяненко.* (Так у автора. – Прим. ред.) Вот мне хотелось с ним побеседовать. Убили его 9-го числа, в самый последний день…** (Так у автора. – Прим. Ред.)

*Гвардии старший лейтенант Александр Космодемьянский после капитуляции немцев в Кёнигсберге был назначен командиром батареи ИСУ-152 350-го гвардейского тяжёлого самоходного артиллерийского полка 43-й армии 3-го Белорусского фронта.

** Погиб 13 апреля 1945 при штурме населённого пункта Фирбрюдеркруг (Vierbrüderkrug) на полуострове Земланд.

Вот все эти 1-е мая, 7-8-е, да и весь апрель-месяц – Вы знаете, у меня было ужасное самочувствие. Кому угодно молился. Как это так? Берлина уже нет, тут конец, а меня – убьют?! Как это может быть? Где же справедливость человеческая? Лежал – и всем молился, чтоб только не через меня…
Аватара пользователя
logo
ebay-копипастер
Сообщения: 5831
Зарегистрирован: 07-09-2004 05:00:00
Откуда: НН
Благодарил (а): 1407 раз
Поблагодарили: 1307 раз

Re: Рассказ участника штурма.

Сообщение logo »

Харин Василий Георгиевич

https://iremember.ru/memoirs/artilleris ... orgievich/

Дальше наш путь лежал в Восточную Пруссию, до которой было уже недалеко. Немцы предприняли все меры, чтобы остановить нас. На границе Восточной Пруссии враг нанес по нашим войскам ряд таких мощных ударов, что наши части не выдержали и стали в панике отступать. Нам было приказано выставить заграждение, то есть при необходимости стрелять по своим. Эта команда разнеслась по нашим частям и стрелять нам не пришлось – наши солдаты вновь заняли свои позиции. Фашистское наступление захлебнулось.

Через месяц началось новое наше наступление. К его началу на каждом километре фронта на прямую наводку было выставлено большое количество орудий – сначала 45 мм, потом 76 мм и 220 мм, много «катюш». Более 2-х часов все эти орудия вели огонь по врагу. Фашистская артиллерия изредка отвечала. Однако когда в атаку пошла наша пехота, немцы открыли ураганный пулеметный огонь. Пехота залегла. Вновь мы - артиллеристы вступили в дело - открыли огонь по фашистским дотам и огневым точкам. После нового нашего обстрела пехота группами по 4-5 человек пошла вперед и враг отступил. Мы вступили на вражескую территорию – в Восточную Пруссию. К 11 часам вечера мы продвинулись на 15-20 километров. Но враг на своей земле стал сопротивляться более упорно и ожесточенно.

К зиме мы значительно вклинились в оборону фашистов и заняли большую территорию. Зима остановила продвижение наших войск. Мы стали готовиться к новому наступлению.

21 декабря 1944 года наш расчет ночью вышел на передовую для подготовки огневой позиции нашей пушки. Зима была бесснежной. Земля сильно промерзла. Мы ломами начали разбивать мерзлый грунт. Поработали немного. Вдруг немцы открыли пулеметный огонь. Меня сильно ударило по правой ноге, выше колена. Я упал. Мои товарищи подумали, что я убит и залегли. Поняв, что я тяжело ранен, меня вынесли с передовой. Затем на повозке меня привезли в полевой госпиталь. Там мне сделали операцию – изъяли из ноги пулю и наложили повязку с шинами. На следующий день самолетом – «кукурузником» я был переправлен в госпиталь г. Каунас.
Аватара пользователя
logo
ebay-копипастер
Сообщения: 5831
Зарегистрирован: 07-09-2004 05:00:00
Откуда: НН
Благодарил (а): 1407 раз
Поблагодарили: 1307 раз

Re: Рассказ участника штурма.

Сообщение logo »

Косинский Михаил Федорович.
https://www.sakharov-center.ru/asfcd/au ... 122&t=page

Армия перебазировалась через всю Белоруссию и Литву к границам Восточной Пруссии. Этих границ она достигла в первых числах ноября 1944 года. Около двух месяцев нашему батальону пришлось простоять в прусском городке Эйдкунене. Вступление в него напомнило мне старинные предания о рыцарях Круглого стола короля Артура. Рыцарь Парсифаль въезжает в заколдованный город, где не видно жителей. Все они охвачены сном в своих домах. В Эйдкунене мы тоже двигались по совершенно безлюдным улицам. Здесь, правда, не оставалось ни единой живой души и внутри домов, — мы видели только картины, говорящие о паническом бегстве мирного населения. Часто даже постели оставались в спальнях неубранными. Немецкое командование до последнего часа убеждало население в том, что русские войска будут остановлены вермахтом. И только перед самым отступлением оно приказывало жителям уходить.
За все время пребывания в Эйдкунене я видел только двух немцев, да и то мертвых. А между тем, батальон прочесывал все дома города, так как были подозрения, что в них еще прячутся немцы, корректирующие огонь артиллерии и подающие сигналы своим самолетам.
Наша рота, которой теперь командовал лейтенант Рыбалко, расположилась в каменном двухэтажном доме. Пехотинцы собирали металл и прочие «трофеи» и грузили их для отправки на наши заводы. Минеры с той же целью подрывали неподвижно стоящие там и сям танки и самоходные орудия: страна очень нуждалась в металле. Замполит Задов, инструктируя командиров и бойцов, приказывал «брать металл» всюду, где только возможно, не щадя домов.

В ноябре в батальон поступило новое оружие, и нам наконец-то заменили трехлинейные винтовки отличными автоматами отечественного производства. Выдали нам и зимнее обмундирование. Надвигалась зима — похоже, последняя зима этой войны.
Операция по взятию Гумбиннена, особенно памятная мне потому, что наш батальон вступил в город одновременно со штурмовыми частями, закончилась 21 января 1945 года. Город сравнительно мало пострадал при штурме, но сразу же после нашего прихода начались пожары. В Гумбиннене оставались немногие жители, было выловлено и несколько солдат вермахта. Возможно, что именно они и занимались поджогом жилых домов, но, с другой стороны, и наши бойцы не щадили чужих городов и были случаи поджога ими. Эти случаи они объясняли «священной местью за сожженные немцами города и села нашей страны». Так или иначе, пожары начали опустошать город. Когда мы покидали Гумбиннен, нам пришлось проходить мимо королевского замка, построенного в XVII веке и господствовавшего над городом.
При занятии города замок еще стоял нетронутым. Но теперь и он был охвачен пламенем.

Вступив во Фридлянд, мы расположились на территории сыроваренного завода. В этом же городе нами был занят и крупный молочный комбинат. Восточная Пруссия была богатым сельскохозяйственным районом Германии. Особенно она была богата скотом, который огромными стадами бродил по местностям, покинутым жителями. Захватывая скот, мы передавали его специально прибывавшим колхозникам, а те уже перегоняли его через нашу границу. К сожалению, белые с черным немецкие коровы были очень изнежены, и при перегонке гуртами много скота гибло в пути. Фридлянд тоже был почти цел при нашем вступлении, но и тут сразу же начались пожары... Осматривая длинные подвалы молочного комбината, в которых хранилась готовая продукция, мы обнаружили в одном из них немцев — старика и двух старух. Старик, по его словам, был учителем, с ним была его жена и еще одна древняя старуха. Они бежали откуда-то в страхе перед приближением советской армии, добрались до Фридлянда и здесь застряли. Увидев меня и бывших со мной солдат, они смертельно испугались. Наши ребята не очень-то деликатничали с немцами. Когда я обратился к этим беженцам с вопросами на плохом, но все-таки их родном языке и притом вежливо, они сразу же стали искать у меня защиты. Древняя старуха, лежавшая на полке, где стояли ряды банок со сгущенным молоком, протягивала ко мне тощие руки и умоляла о спасении. Конечно, этих старых людей нельзя было счесть за врагов. В городе всех обнаруженных мирных жителей сосредоточили в ратуше. Я вывел стариков за ворота комбината и поручил одному из бойцов отвести их в ратушу.

Командование батальона приказало прочесать занимаемые нами районы города. Для прочесывания были сформированы группы, состоявшие каждая не менее чем из трех человек. Прочесывая рабочую окраину города, я и два приданных мне бойца вошли в один из домов и увидели лежащую на кровати старую женщину — по всей видимости, мертвую, со сморщенным, высохшим и пожелтевшим лицом. Уже выходя из помещения, я обернулся и увидел, что она повернула к нам голову и смотрит на нас широко открытыми глазами. Приказано было забирать только «дееспособных» немцев. Мы ушли, а ночью весь этот рабочий квартал сгорел.
Проходя мимо ратуши, я увидел толпу стариков и старух, окруженных хохочущими бойцами. Увы, в армии было немало хулиганов. Один с хохотом облапил старую женщину, с трудом двигавшуюся, опираясь на палку. И вдруг эта женщина, вырываясь, ударила его палкой по голове. Я хотел вмешаться, боясь, что сейчас начнется расправа над нею, но в это время подошел пожилой офицер и разогнал зевак. Я слышал, как он резко отчитывал хулигана, неожиданно получившего отпор от старой женщины.
Из Фридлянда наш батальон двинулся к Прейсиш-Эйлау, под которым в это время шел ожесточенный бой.
Командованию батальона стало известно, что в Прейсиш-Эйлау, на железнодорожных путях, стоит эшелон с заводским оборудованием, вывезенным немцами с оставленной ими территории. Мне было приказано проникнуть за линию фронта и уточнить наличие и местонахождение этого эшелона. У меня до сих пор хранится листок из блокнота, на который я перенес с карты ряд населенных пунктов в этой местности, дороги и железнодорожные линии. Для этой разведки мне был придан боец по имени Хомич. За нами следовала оперативная группа, а за ней батальон.

Я и Хомич двинулись пешим порядком по шоссе в направлении Прейсиш-Эйлау. У усадьбы Зохнен, в которой мы переночевали, свернули с шоссе и по проселочной дороге вышли на другое шоссе, ведущее на Прейсиш-Эйлау от Мюльхаузена. Звук орудийной пальбы, доносившийся от Прейсиш-Эйлау, становился все ближе и, по мере того как мы подходили к железной дороге, пересекавшей шоссе, делался все более слитным, непрерывным. За железной дорогой находился Шмодиттен— последний населенный пункт перед Прейсиш-Эйлау. Он уже находился в наших руках. Но в нем царил настоящий ад. Разрывы немецких снарядов все более обращали его в груду развалин. Нельзя было сделать несколько шагов без того, чтобы перед вами не обвалился угол какого-нибудь дома или целиком стена. Местного населения здесь вовсе не оставалось; попадались отдельные наши бойцы, осторожно, перебежками, как и мы, продвигавшиеся по улицам.
Я разыскал командный пункт какой-то пехотной части, расположившийся в подвале каменного дома. Там нам разрешили временно обосноваться. При нас отдавались распоряжения по связи, принимались доклады, принимались тактические решения. Из подвала нельзя было показать носа, не то что заняться поисками эшелона в Прейсиш-Эйлау. Так мы провели тут два дня. Но вот из переговоров по связи мы узнали, что нашими частями занят еще один населенный пункт, находившийся несколько ближе к нашей цели, хотя и невдалеке от Шмодиттена, и решили пока что выбраться в него, тем более что там находился спиртовой завод, также представлявший интерес для нашего батальона.
С трудом, ежеминутно рискуя жизнью, мы выбрались из Шмодиттена и через час добрались до этого поселка. Что там творилось! Он, видимо, был захвачен нашими частями так внезапно, что население не успело его покинуть. Наличие в нем спиртового завода и населения, главным образом женщин, послужило причиной полнейшего падения дисциплины среди наших солдат. Улицы были переполнены пьяными солдатами, устраивавшими форменную охоту на немок, забывшими чувство долга, потерявшими человеческий облик. Спиртовой завод пылал ярким пламенем.
Мы возвратились в Шмодиттен. Там выяснилось, что немцы атаковали населенный пункт, в котором мы только что были. Выбили из него наших с большими потерями. Срочно пришлось снять части с других участков фронта, создать «кулак» и, опять-таки ценой немалых потерь, вновь захватить этот небольшой населенный пункт.
На третий день нашего пребывания в Шмодиттене здесь появился старшина и с ним несколько бойцов из оперативной группы нашего батальона. Старшина передал мне, что командир роты недоволен нашей медлительностью в выполнении задания. Я не стал оправдываться, а вместо этого предложил старшине вместе со мной проникнуть за передовую линию наших частей. Когда стемнело, мы попытались это сделать в составе всей группы. Немцы отогнали нас сильнейшим огнем. Старшина и бойцы поспешно вернулись на командный пункт, где мы укрывались все эти дни. Там старшина вынужден был признать, что выполнить поставленную перед нами задачу пока невозможно, и вместе со своими бойцами немедленно ретировался из Шмодиттена.
На следующий день огонь немцев начал вроде бы ослабевать. Почувствовав это, я предупредил Хомича, что ближайшей ночью мы отправимся в Прейсиш-Эйлау. Следовало пробираться полями, потому что дороги интенсивно обстреливались, а ведущее прямиком к цели шоссе было наверняка заминировано. Сплошных линий окопов ни с нашей стороны, ни у противника здесь не было. Мы давно уже, еще перед Гумбинненом, миновали сильную линию укреплений с окопами в несколько рядов и долговременными огневыми точками.
Нам было известно, что железнодорожная станция находится на западной окраине Прейсиш-Эйлау; мы двигались по полевым тропинкам с таким расчетом, чтобы выйти к ней, и наконец различили в темноте длинные цепи вагонов и вышли на железнодорожные пути, за которыми смутно угадывались очертания города.
Вагоны были пустыми. Так как рельсы шли в несколько рядов, стало ясно, что станция уже где-то рядом. Но направо ответвлялся рельсовый путь, который вел к четырем очень высоким зданиям наподобие башен. Поскольку мы не обнаружили в вагонах никакого заводского оборудования, ради которого нас с риском для жизни посылали сюда, Хомич стал настаивать на возвращении. Начинал брезжить рассвет,и оставаться дольше на территории, занятой немцами, было опасно.
Но я приготовился огорчить своего спутника. Мое внимание привлекли вагоны, стоявшие под «башнями». Непростительно было бы не узнать, что в них. Подойдя ближе, при свете занимавшегося дня мы увидели, что это — элеваторы, не показанные на наших картах, а значит и на моем листке. Вагоны начали грузить зерном из элеваторов, но почему-то прекратили погрузку. Зерно было удачной находкой, вполне оправдывавшей нашу разведку.
За оградой элеваторов проходило шоссе, ведшее, по-видимому, на Шмодиттен. На станции слышались шум и голоса немцев, но здесь, на территории элеваторов, не было ни души. Похоже было, что немцы отступают из Прейсиш-Эйлау.
Неожиданно мы услышали шум поблизости. Около одного из элеваторов остановился грузовик, и несколько немецких солдат, соскочив на землю, грузили в него какие-то ящики из полуподвального этажа. Немцы очень спешили. Мы открыли по ним огонь, они вскочили в машину и помчались, сделав несколько выстрелов в нашу сторону. Два солдата остались лежать на земле. Мы продолжали стрелять, но машина скрылась за элеватором. Оказалось, что в ящиках, часть которых немцы не успели погрузить, были бутылки с вином.
Я понимал, что наши передовые части могут вот-вот появиться здесь, на окраине Прейсиш-Эйлау. Задача состояла в том, чтобы сохранить элеваторы и, что представляло особенную трудность, склады вина в их подвалах до прибытия оперативной группы нашего батальона. Следовало одному из нас остаться здесь, а другому срочно добираться до этой группы. Но у нас не было никакого транспорта.
И вдруг мой взгляд упал на велосипед, прислоненный к стене элеватора. Я бросился к нему. Он был исправен, за исключением одной детали: у него была только одна педаль. Я велел Хомичу пулей лететь назад, доложить в оперативной группе о занятии элеватора и о том, что я прошу прибыть как можно скорее. Хомич перенес велосипед через полотно железной дороги и помчался по той тропинке, которая привела нас сюда из Шмодиттена. Я остался один в еще не занятом городе.
Но вот на шоссе появились минеры с миноискателями. За ними пехота. С первыми пехотинцами рысью ехала пароконная повозка с сидящими в ней людьми, сопровождаемая несколькими велосипедистами, в одном из которых я еще издали узнал Хомича. Пехотинцы, вступив в предместье города, сразу рассредоточивались. Некоторые подходили к воротам, в которых я стоял с автоматом в руках, и, узнав, что квартал уже занят нашим батальоном, продолжали свой путь мимо. В тот же день нашу добычу осмотрел командир батальона. Немного спустя меня назначили начальником охраны элеваторов, а батальон двинулся дальше. Меня огорчило это назначение. Я вынужден был застрять в тылу, а кроме того мне пришлось теперь воевать уже с бойцами наших проходящих частей, покушавшимися на наши «трофеи».
В Прейсиш-Эйлау оставалось много жителей, но сразу же запылали целые кварталы города.
Наконец, меня сменили. Некоторое время я опять командовал отделением. В административном корпусе элеваторов разместили штаб батальона.
В конце марта 1945 года мне в составе батальона пришлось участвовать в Кёнигсбергской операции. Я никогда не забуду страшную картину уничтожения немецких войск, скопившихся на берегу залива Фришес Гафф и пытавшихся перебраться на косу Фрише Нерунг. По этой косе немцы рассчитывали отвести свои войска к Данцигу. Отступавшие войска вместе с тылами и беженцами подверглись массированному обстрелу с земли и с воздуха. То, что здесь происходило, напомнило мне картину Верещагина «Утро после Бородинского боя», только было еще более кошмарным.
В марте командование представило меня к награждению медалью — «за захват элеваторов в Прейсиш-Эйлау». Мне было также присвоено звание младшего сержанта, так что на моих погонах появилось по две «лычки» — поперечных ленточки.
Аватара пользователя
Андрей
Мудрый воин
Сообщения: 1006
Зарегистрирован: 28-10-2008 12:05:51
Откуда: Янтарный
Благодарил (а): 515 раз
Поблагодарили: 603 раза

Re: Рассказ участника штурма.

Сообщение Андрей »

Георгий Николаевич Кривов
в Красной армии с лета 1942 года
Кривов Г.Н..jpg
Кривов Г.Н..jpg (18.2 КБ) 3378 просмотров
С начала 1945 года Кривов воевал в составе танковой колонны «Лембиту», включавшей в себя 37 танков Т-34-85 и входившей в состав 1-го танкового корпуса.
Лембиту.jpg
Лембиту.jpg (38.85 КБ) 3378 просмотров
В штурме Кёнигсберга они особого участия не принимали – там основную работу сделали артиллерия, авиация и пехотные штурмовые группы. Основные бои приняли на Земланском полуострове. Особенно – у местечка Гермау, всего лишь в четырёх километрах от моря. Там три машины пошли в разведку и были подбиты, а утром 16 апреля пошли в атаку остальные.
Само село Гермау (ныне с. Русское Калининградской обл.) располагается в низине, а за ним возвышенность – там немцы и укрепились.
Все понимали: войне вот-вот конец, и это обостряло нежелание погибать. Пара офицеров даже под надуманными, но правдоподобными предлогами уклонились от участия в атаке.
До возвышенности танк Кривова не добрался: немцы с дальнего расстояния их подловили, и – одно попадание в левый борт, и тут же второе – в пушку. Башню крутануло. Люк заклинило. Кривов выскочил через люк заряжающего, сразу за его ногами. Все члены экипажа остались живы, механика только ранило.
Но оборону немцев на тех высотках всё равно в этот же день разметали, и потом вели оттуда большие толпы пленных.
«Пошёл я к своей машине – тридцать семь попаданий! На трансмиссии у меня были чемоданы с кое-какими трофеями – всё в клочья. Меня уже больше не посадили на машину. Машин не было. Я уже в резерве был с ребятами», - рассказывает Георгий Николаевич.
Один танк вообще за пару дней до Победы был потерян. Уже и боёв-то на их участке фронта не было. Подорвался на мощном фугасе. Заряжающего вместе с башней отбросило метров на двадцать. Все погибли, а его только контузило, заикаться после этого начал. Приходит из пехотного санбата, заикается. Посмеялись. Молодые ведь ребята.
Вдруг – всюду автоматная стрельба. Потом и пушка хлопнула. В чём дело? Выскочили из здания.
«Война кончилась! Все в небо палят. Я выхватил у солдата винтовку и тоже начал стрелять. Радость неописуемая! Война окончилась!»
Запомнился ещё один забавный эпизод. После войны стояли под Гумбиненом (ныне город Гусев Калининградской области). Командующий 1-м танковым корпусом генерал Василий Бутков, заядлый болельщик, организовал из солдат и молодых офицеров футбольную команду.
«Там же жили некоторое время репатриированные итальянцы и французы, которые тоже создали команду. Устроили матч, но, когда счет стал 8:0 в их пользу, Бутков встал, сказал: «З***анцы!» – и ушёл», – смеётся Георгий Николаевич.

Взято с https://dzen.ru/a/ZXjlS55fqm0HyDLJ
Можно просветить незнающего, но не стоит тратить время на переубеждение верующего.
Ответить

Вернуться в «Следы Второй Мировой войны»